Тараканы

– Не хочу, – ответила она и направилась к посольской машине.

Глава 16

Настроение у всех было подавленное, разговаривали мало. Тонье Виг сама попросила Харри прийти, и теперь они вместе стояли в углу, вертя в руках бокалы с напитками. Тонье допивала второй мартини. Харри попросил воды, но получил сладкий и липкий апельсиновый сок.

– У тебя осталась дома семья?

– Да, кое-кто, – ответил Харри, не совсем понимая, что означает эта смена темы и обращение на «ты».

– У меня тоже, – продолжала она. – Родители, братья и сестры. Есть еще дяди и тети, а вот бабушек и дедушек уже нет. Вот так. А у тебя?

– Примерно так же.

Мимо них скользнула Ао, держа в руках поднос с напитками. На ней было простое, традиционное тайское платье с длинным разрезом на боку. Он проводил ее взглядом. Несложно было представить себе, что господин посол мог и не устоять перед таким искушением.

В другом конце комнаты, перед большой картой мира, стоял какой-то человек, широко расставив ноги и покачиваясь. Стройный, широкоплечий, седоватые волосы подстрижены так же коротко, как и у Харри. Глубоко посаженные глаза, под кожей перекатываются мускулы, руки убраны за спину. Сразу видно военного.

– Кто это?

– Ивар Лёкен. Посол звал его просто ЛМ.

– Лёкен? Странно. Такой фамилии нет в списке сотрудников посольства, который мне дали в Осло. Чем он занимается?

– Хороший вопрос, – хихикнула она и отпила коктейль. – Прости, Харри. Ничего, что я называю тебя Харри? Я сегодня выпила, было так много работы в последние дни, и я плохо спала. Знаешь, он приехал сюда в прошлом году, вскоре после Мольнеса. Грубо говоря, он из тех мидовцев, которые уже никуда не дойдут.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что его карьера испорчена. Он из военных, и в какой-то момент к его имени стало слишком часто прилипать словечко «но».

– «Но»?

– Ты разве не слышал, как в МИДе отзываются друг о друге? «Он прекрасный дипломат, но выпивоха, но бабник» – и так далее. А то, что стоит после «но», гораздо важнее, чем то, что до, потому что определяет в конечном счете дальнейшую карьеру. Вот почему в руководстве так много добропорядочных посредственностей.

– В чем же заключается его «но» и почему он оказался здесь?

– Честно говоря, сама не знаю. Я вижу, что он назначает встречи, пишет отчеты для Осло, но больше мы ничего не знаем. Думаю, ему нравится быть одному. Иногда он берет палатку, таблетки от малярии, рюкзак с фотоаппаратурой и отправляется во Вьетнам, Лаос или Камбоджу. Одинокий волк, ты ведь знаешь таких?

– Пожалуй. А что за отчеты он пишет?

– Понятия не имею. Этим ведал посол.

– Не знаешь? Вас ведь не так много в посольстве. Он занимается разведкой?

– С какой стати?

– Ну, Бангкок – центральный перевалочный пункт для всей Азии.

Она посмотрела на него, игриво улыбаясь.

– Подумать только, какими важными вещами мы тут занимаемся! Но мне все-таки кажется, что МИД просто отправил его сюда в благодарность за долгую и, в общем-то, верную службу королю и отечеству. А кроме того, я не разглашаю служебные тайны.

Снова усмехнувшись, она положила руку на плечо Харри:

– Не сменить ли нам тему?

Харри послушно сменил тему, а потом пошел за новой порцией напитков. Человеческое тело на шестьдесят процентов состоит из воды, и у Харри было чувство, что бо́льшая часть его самого за этот день просто испарилась, исчезла где-то в этом сизом небе.

Ао стояла вместе с Санпхетом в глубине комнаты. Санпхет сдержанно кивнул.

– Можно воды? – спросил Харри.

Ао протянула ему стакан.

– Что означает «ЛМ»?

Санпхет поднял брови.

– Вы имеете в виду господина Лёкена?

– Именно.

– Почему бы вам не спросить об этом у него самого?

– А вдруг вы называете его так только за его спиной.

Санпхет усмехнулся.

– Л означает «living»[16], а М – «morphine»[17]. Это его старое прозвище, он получил его после службы во Вьетнаме по линии ООН, в самом конце войны.

– Во Вьетнаме?

Санпхет едва кивнул, и Ао исчезла.

– Лёкен служил во вьетнамских войсках в тысяча девятьсот семьдесят пятом году, и его взвод ждал, когда их заберет вертолет, когда на них напал вьетконговский патруль. Началась стрельба, и Лёкен был ранен: пуля прошла через затылочную мышцу. Американцы давно уже вывели своих солдат из Вьетнама, но там еще оставались санитары. Они отыскивали в густых зарослях раненых и оказывали им первую помощь. С собой у них был кусок мела, и они помечали им каски солдат, эдакая история болезни. Если они писали букву «D», значит, солдат уже умер, и другие санитары с носилками не будут тратить время на оказание помощи. «L» означало, что пострадавший еще жив, а если было написано «M», то, значит, раненому дали морфий. Таким образом было понятно, кому уже не надо колоть морфий, чтобы избежать передозировки.

Санпхет кивнул в сторону Лёкена.