Тараканы

– Я уже развелся, а здесь у меня было все, что нужно. Некоторое время я тосковал по норвежскому лету, фьордам и горам – ну, вы понимаете. – Он кивнул на фотографии, словно те говорили сами за себя. – Потом я дважды приезжал в Норвегию и оба раза через неделю возвращался сюда. Не выдерживал, снова начинал скучать по Таиланду, едва моя нога ступала на норвежскую землю. И я понял, что мой дом – здесь.

– Чем же вы занимаетесь?

– Мне скоро на пенсию, а пока занимаюсь консалтингом в телефонной отрасли, работаю помаленьку. Я пробовал подсчитать, сколько мне еще осталось и сколько денег я успею за это время потратить. Чтобы этим грифам ни гроша не оставить. – Он засмеялся, махнув рукой в сторону пачки с бумагами о разводе, словно отгоняя от себя дурной запах.

– А что Уве Клипра? Почему он все еще здесь?

– Клипра-то? Думаю, его история похожа на мою. Никому из нас неохота возвращаться назад.

– У Клипры как раз наоборот: есть причины, чтобы не возвращаться.

– Понимаю, о чем вы, – сказал Борк. – Все это чепуха. Если бы Уве был замешан в чем-то подобном, я никогда не имел бы с ним никаких дел.

– Вы в этом уверены?

Глаза Борка сверкнули.

– Здесь было несколько норвежцев, которые приехали в Паттайю по нехорошим причинам. Вам известно, что я в своем роде патриарх норвежской колонии в Бангкоке, и мы ощущаем ответственность за поведение наших соотечественников. Большинство из нас люди приличные, и мы делаем все как полагается. Но эти чертовы педофилы так подпортили репутацию Паттайи, что многие норвежцы начали врать, будто живут в других районах – в Наклуа или Джомтьене.

– «Как полагается» – это как?

– Двум педофилам пришлось уехать отсюда домой, а один так и пропал.

– Может, он выпал из окна? – предположил Харри.

Борк оглушительно захохотал:

– Нет, так далеко мы не заходим. Думаю, в местную полицию позвонил аноним и сообщил информацию по-тайски с нурланнским акцентом.

Харри усмехнулся.

– Ваш сын? – кивнул он на комод.

Борк, слегка нахмурившись, кивнул.

– Славный парень!

– Был когда-то.

Борк грустно улыбнулся и повторил:

– Был.

Харри взглянул на часы. Поездка сюда из Бангкока заняла почти три часа, но ехал-то он еле-еле, пока не освоился на дороге уже на последних милях. Надо бы вернуться в начале третьего. Он достал из папки три снимка и разложил их на столе. Лёкен увеличил их, чтобы кадры выглядели еще более шокирующими.

– Мы думаем, что Уве Клипра скрывается в окрестностях Бангкока. Вы поможете нам?

Глава 44

Голос Сестрёныша в телефонной трубке звучал радостно. Она встретила парня, его зовут Андерс. Он только что тоже переехал в Согн и младше ее на год.

– И он тоже носит очки. Но они его не портят, он просто красавец.

Харри засмеялся, представив себе Сестрёныша и ее нового Эйнштейна.

– Он совсем сумасшедший. Считает, что нам надо будет завести детей. Только подумай!

Харри подумал и решил, что теперь разговаривать будет все труднее и труднее. Но сейчас он был счастлив, что его Сестрёныш довольна.

– А почему ты грустный? – спросила она без всякого перехода.

– Разве я грустный? – удивился Харри, прекрасно сознавая, что она чувствует его настроение лучше его самого.

– Да, ты чем-то огорчен. Это из-за той шведки?

– Нет, не из-за Биргитты. Меня действительно кое-что огорчает, но вскоре все наладится. Я все устрою.

– Вот и здорово.

Возникла пауза. Сестрёныш молчала. Харри решил было, что пора прощаться.

– Знаешь, Харри…

– Что, Сестрёныш?

Она помолчала.

– Как ты думаешь, мы можем забыть о том, что случилось?

– О чем?

– Ну, о том происшествии, с тем человеком. Мы с Андерсом… нам так хорошо вдвоем. И мне больше не хочется вспоминать о прошлом.

Харри умолк, затаив дыхание.

– Он тебя порезал, Сестрёныш.

В трубке раздались рыдания.

– Знаю. Не надо мне повторять. Я не хочу больше думать об этом.

Она продолжала всхлипывать, и Харри почувствовал, как у него сжалось сердце.

– Ну пожалуйста, Харри!

Он стиснул телефонную трубку.

– Не думай об этом. Не думай, Сестрёныш. Все будет хорошо.

Они лежали в высоких зарослях тростника почти два часа, ожидая сумерек. В ста метрах от них, на окраине рощицы, стоял небольшой дом, выстроенный в традиционном тайском стиле, из дерева и бамбука, с открытым патио посередине. Ворот не было, к входной двери вела гравийная дорожка. Перед входом находилось что-то вроде разноцветной птичьей клетки на столбике. Это был пхра пхум, домик духов, защищающий жилище от злых сил.

– Хозяин строит такой отдельный домик для злых духов, чтобы они не поселились в его собственном доме, – пояснила Лиз и потянулась. – Он обязан жертвовать им еду, курево и все такое прочее, чтобы они не разгневались.

– Этого достаточно?

– Похоже, что нет.