Таран и Недобитый Скальд

Я оживилась, поудобнее перехватила Павлу под мышками и поволокла ее на выход. Ну по полу-то она проехалась комфортно, но когда ее голова застучала о каменные ступеньки, девушка предпочла очнуться.

— Что со мной? — вопросила припадочная слабым голоском.

— Обморок, как обычно… — пожала я плечами. — Вот ты скажи, вас этому специально учат? Список, наверное, какой-нибудь дают… “Сто сорок случаев, когда благовоспитанной девушке надлежит упасть в обморок”. Тебе самой-то не надоело? Так и покалечиться недолго.

Павла смущенно потупилась:

— Но они там все такие страшные… эти черепа. Б-р-р!

— Да по сравнению с некоторыми моими учителями они просто образцы доброго нрава и хорошего настроения! — утешила я девушку. — Я тебе рассказывала страшную историю про мою учительницу математики и окровавленную линейку? А про черные лыжи и выбитый зуб?

Павла задрожала.

Внезапно я вспомнила про пыхтевшую где-то сзади Фанни и вскочила со ступенек. Нет, моя миссия еще не выполнена. Вот сдам девушку на руки законному мужу и буду тогда травить байки. Я схватила Павлу за руку и опять потащила за собой, благо идти оставалось недалеко…

Наружу мы выбрались без приключений. Разрезвившаяся природа обильно полила нас дождичком и пару раз шарахнула молнией в нескольких метрах от наших скрюченных фигурок. Павла опять принялась ныть:

— Что же мы теперь будем делать? Где Эмиль?

К нам робкой трусливой иноходью приближалась лошадка с дрожащим мелкой дрожью всадником. Я вспомнила, как гордо Карл Юхан мчался мне на выручку, и сентиментально вздохнула. Определенно, век рыцарей прошел…

— П-павла? — неуверенно вякнули с коня.

— Я! — рявкнула девушка. — Где тебя носит? Почему ты меня не спасаешь? Если б не эта храбрая девушка (это я-то?!), я бы погибла!

Эмиль скатился с лошади и принялся клясться Павле в вечной любви и сваливать все на роковые обстоятельства. Я сурово прервала завравшегося юношу:

— Значит так, молодой человек! Хватайте вашу жену в охапку и везите куда подальше! Если с ней что-то случится — я вас из-под земли достану и вывеску вам без наркоза переделаю! Понятно?

Эмиль понял, что со мной лучше не связываться, и посадил Павлу на коня.

— Прощайте, милая Жужа! — хлюпнула носом девица. — Вы спасли мне жизнь! Я не знаю, как вас благодарить!

— Да что вы, не стоит! — заскромничала я. — Это уже становится моей профессией…

Эмиль пришпорил лошадку, и она резво потрюхала в сторону леса, увозя Павлу подальше от замка Басор. Надеюсь, навсегда… Я не буду вскакивать посреди ночи, чтобы еще раз спасти эту идиотку.

Кстати, насчет спасения! Я свое дело сделала, девицу спасла, а кто доставит меня обратно домой? Где этот разжиженный денатурат, рыжий мутаген, Помощничек мой, Скальд Недобитый?!

Из-под земли, неподалеку от того места, где я стояла, вдруг начал валить пар. Из пара осторожно материализовался пьяный в дым Ула.

— Здорово, подруга! — икнул он. — Че, с-спрова-дила девушку? Ща, домой полетим… Вот, отойду немножко… и полетим.

Позитивность этой заявы радовала и бодрила. Вопрос был только в том, когда этот летун отойдет и буду ли я к этому времени жива. Ведь граф, насколько я помнила, все еще топтал копытами венгерскую землю, а значит все еще желал моей смерти, да и смерти Павлы тоже. Но мое дело — сторона, один раз я ее спасла, а больше не подряжалась…

Кстати, пока я одиноко стояла в тени деревьев, мокрая как черепаха-утопленница, вокруг полыхавшей церкви наблюдалась какая-то возня. Я пригляделась. Да там настоящее побоище! Я рванула туда. Хоть какое-то развлечение!

Оказывается, у церкви билась чуть ли не вся деревня в полном боевом вооружении. Особенно отличалась Йожкова свекруха, ретиво махавшая косой как ниндзя нунчаками. Значит, кто-то все-таки позвал народ на помощь… Это радовало. Народ бился против кучки графских слуг, вставших на сторону хозяина. Граф руководил побоищем с крыльца церкви. Пока что крестьяне теснили слуг, но я помнила, что где-то там под землей роется и бьется Жуткая Фанни, и если она вылезет…

Пока что аборигены работали сельхозинвентарем — любо-дорого посмотреть. Вандюкова баба сноровисто метала топоры, метя ими в графский лоб. Миклош влепил промеж глаз солью Йожковой свекрухе, а та в отместку срезала косой ствол его берданки. Юное дарование, судя по всему из рода Йожковых, кидало серп на манер бумеранга, а поскольку ростом дитя было не выше пенька, все мужчины явно жалели, что не запаслись бронированными трусами.

Постепенно побоище приобретало все больший размах. Вообще-то я первый раз видела, чтобы люди дрались с таким увлечением. Двое деревенских мужиков уже сцепились промеж собой, припоминая друг другу сломанную лопату и захромавшую лошадь. Масла в огонь подливала дура Марушка, которая восторженно вертелась вокруг дерущихся и выла что-то воодушевляющее на манер группы поддержки. От такой поддержки мужики сатанели и еще яростней лупили друг друга.