Тарч (СИ)

За следующие несколько дней Тарч приходил в себя всего четыре раза, выныривая из отключки или из очередного кошмара, чтобы раз за разом видеть стоящего в ногах чем-то очень довольного Дуста. Знахарь картинно потирал ладони, называл пациента «мой друг» и каждый раз придумывал новые развеселые дружеские пытки. По какой-то, одному безумному знахарю известной причине, все связанные с повреждением тела эксперименты проводились только с ногами. Дуст вонзал в бедра и икры ножи и куски арматуры, вшивал что-то в мышцы, сжигал кожу кислотой, разбивал молотком коленные чашечки и наверняка делал еще что-то, чего пациент не видел по причине нахождения в бессознательном состоянии. Но в какой-то момент, наступления которого уже начало казаться невозможным, Тарч вынырнул из очередного, сотого, пожалуй, кошмара подряд, открыл глаза и осознал, что его никто не режет, и впервые за несколько дней мысли чисты, прозрачны и не затуманены наркотиком.

Ощущения казались странными и непривычными, но необычность ситуации на этом не заканчивалась. Вокруг было слишком тихо: ни отдаленного говора из караулки на первом этаже, ни звуков работы со склада, ни даже шума генератора, с которым Тарч успел свыкнуться, но теперь, когда он исчез, заметил это сразу. А еще во рту торчал тряпичный кляп, и ремнями была зафиксирована даже голова, обычно свободная.

Долго лежать связанным не пришлось. Как только Тарч попытался выплюнуть кляп и покрутить головой, пытаясь оглядеться, заскрипело кресло, к нему подошел Дуст, освободил рот и встал у ног, так чтобы было удобно смотреть даже с зафиксированной головой.

— Итак, мой друг, не хочешь ли ты мне что-то рассказать?

Пытаясь найти в пересохшем рту хоть каплю слюны, Тарч смог издать только недоуменный хрип и уже после того, как знахарь отвязал голову и осторожно напоил, переспросил:

— Рассказать что?

— А ты, мой друг, не знаешь, чем тебе стоило бы со мной поделиться? — Дуст даже голову на бок наклонил, стараясь подчеркнуть степень недоумения.

— Не больше, чем обычно. Хочется тебя убить. Раз десять подряд. А потом оживить и извращенно изнасиловать той арматурой, которую ты мне воткнул в бедро во время последнего пробуждения. Так что все обычно, как говорится, в ритме вальса.

— То есть, вообще ничего? Ничего такого, что мне, как знахарю, обязательно стоило бы знать?

— Да что говорить то? — Тарч начал выходить из себя, — Объясни, в чем дело, и я тебе все расскажу! Как будто у меня здесь, в твоей белой тюрьме, могли появиться секреты! Ты вообще-то меня резал несколько дней подряд, тебе стоит подумать в первую очередь о том, что я сделаю, когда ты меня отвяжешь.

— Во-первых, мой друг, ты не сделаешь мне ничего, — совершенно спокойно и без тени угрозы произнес Дуст, — По нескольким причинам. Причина первая. Я быстрее и сильнее тебя. А еще опытнее. И у меня есть оружие. Ты можешь проверить, я не против. Я собираюсь тебя сейчас освободить. А ты нападай. Но лучше побереги и свое, и мое время, тем более, у нас его не так уж и много.

Причина вторая. Эмоции сейчас пройдут. Я давно заметил, что ты умеешь держать себя в руках и смотреть на мир с позиции логики. А логика тподскажет, что ты не только абсолютно здоров, но и намного сильнее, чем раньше. Когда мы расстанемся, а это произойдет очень скоро, исследуй возможности ног. Это не дар Улья и даже не жалкое подобие — всего лишь адаптация тканей, как я и обещал. Попробуй проколоть кожу в любом месте на ногах, попробуй сломать кости хотя бы пальцев — ты, конечно, не Росомаха, но поверь мне, подобными характеристиками может обладать только кожа и кости кваза. А ты не кваз и даже видимых изменений удалось избежать.

Причина третья. Ты продолжаешь оставаться аномалией и дар даже не начал проявляться, но я накачал тебя таким количеством… хотя я это уже рассказывал. Скажем так, количество ресурсов, потраченных на тебя за последние дни, увеличилось более чем вдвое и представляет сейчас сумму такого размера, что ее даже произносить неприлично. А пришлось то — только несколько дней потерпеть.

— Потерпеть… — Тарч выругался, — Ты меня вообще не убедил. Ты отрезал пальцы прямо у меня на глазах!

— Ну, во-первых, не на глазах, а на ногах. А во-вторых, все уже давно отросло, ты же видишь. Но главное не это. Есть и четвертая причина, по которой ты как минимум отложишь разборки, а, скорее всего, навсегда о них забудешь. Я тебя отвяжу. А ты не начинай драться, пока не подойдешь к окну.