Таргитай

К ним сразу повернулось множество лиц, все поголовно бородатые, у многих из собравшихся здесь головы венчают лёгкие шлемы. Лица многих заросли густой бородой по самые скулы. У некоторых борода поднимается до бровей.

На мгновение голоса смолкли, Таргитай со Степаном ощутили неприветливые взгляды. Но не прошло и минуты, как сидящие за столами потеряли к ним интерес, вернулись к еде, руки потянулись к пивным кружкам. Шум голосов возобновился.

Таргитай шагнул к столу у стены, где оказалась пара свободных мест. Внезапно по голове больно ударило. Рука взлетела потрогать ушиб, но пальцы наткнулись на низкий потолок. Его голова практически упирается. Теперь Тарх увидел, что и массивная люстра на самом деле висит на уровне глаз.

– Голову осторожнее, – запоздало предостерёг Степан, опускаясь за стол вслед за невром.

Двое сидевших там коротышек при виде Степана и Таргитая подхватили тарелки и с брезгливыми лицами пересели за соседний стол.

Дудошник проводил их удивлённым взглядом.

– Чего это они?

Пальцы потёрли ушибленную о потолок голову.

Степан усмехнулся, но взгляд по-прежнему настороженный.

– Ещё не понял, куда мы попали?

Из полумрака вынырнул приземистый человек в испачканном жирными пятнами фартуке. Широкая борода лежит веником на груди, волосы на голове торчат во все стороны, как у одуванчика. Взгляд цепкий, неприветливый.

– Башкой-то не сильно треснулся? – поинтересовался с насмешкой. – Это таверна для гномов, люди к нам редко заходят. И чего вас сюда занесло? В двух верстах есть обычная, людская таверна.

Невр изумлённо огляделся. Только теперь, как следует всмотревшись, заметил, что вокруг в самом деле одни только гномы. Крепкие, коренастые. У многих на поясах закреплены молоты с короткими рукоятями. При попадании в голову такой молот разносит череп так, что мозги во все стороны, а бронзовый шлем сминается, как бумага. У кого-то молотов нет, но Таргитай заметил прислонённые рядом у стен секиры.

– Ещё две версты мы бы не пережили, – сказал певец мученически. – Я и так не помню, когда в последний раз ел.

Рыжий гном с сомнением оглядел его широкие плечи и могучие, налитые силой руки. Скептически поцокал языком. Прогудел:

– Что заказывать будете?

Он терпеливо и снисходительно ждёт, словно давая возможность чужакам понять, куда их занесло и не проще ли поскорее унести ноги.

Тарх с готовностью потёр ладони.

– Неси еды, да побольше. Мясо какое-нибудь да чем запивать. Если же нет гарнира, не беда – лучший гарнир жареному поросёнку – ещё один поросёнок. Мы странники, нам надо есть в запас и побольше. Сегодня поел вволю, а потом пару дней живёшь впроголодь.

– Зачем же впроголодь. Можно поесть травы, – подсказал гном вежливо, – как кони.

Таргитай помотал головой.

– Лучше поесть один раз хорошо, а потом опять… поесть хорошо!

– Ты великий жрун, – сообщил Степан утомлённо. – Даже если вечером ешь в запас, на утро всё равно лопаешь так, словно всю ночь камни таскал.

– Боги меня таким сделали, – парировал дудошник. – Я не виноват.

Степан кивнул:

– Видимо, создавали тебя в самом конце, когда голова не работала от усталости.

Гном ушёл, ловко маневрируя между столами. Мимоходом прихватил пару пустых кружек, чтоб унёсти на кухню.

– Не нравится мне здесь, – буркнул Степан. – Слишком много гномья. И ни одной живой души. Человеческой, я имею в виду.

Сидящий за соседним столом гном с обветренным лицом посмотрел на него враждебно. Отпив из кружки, он сыто рыгнул, так что на стене мощно колыхнулось пламя факела.

Таргитай приветливо ему улыбнулся и вновь посмотрел на Степана.

– Какая разница, – сказал он, – люди вокруг или гномы. Они дышат, как и мы, едят и пьют. А что низкорослые, так это потому, что в подземельях у них низкие потолки. Это не от хорошей жизни. Убогих надо жалеть.

Гном с большим круглым носом и торчащими из-под шлема ушами посмотрел волком, но мирный и дружелюбный дударь улыбнулся и машинально поправил торчащий за левым плечом Меч. Гном было насупился, агрессивно сжал челюсти, но глаза при виде Меча Гардея изумлённо округлились.

– Надо уходить, – проговорил Степан в ухо Таргитаю. – Тут небезопасно. Я-то гномов не боюсь, но их тут, наверное, полсотни! Гуртом, говорил мой покойный батя, и бога можно бить.

– Мы уже заказали еду, – возразил невр лениво, откинувшись к стене. – Не пропадать же. Сейчас уже принесут.

Степан продолжал нервно глазеть по сторонам. Корчма из-за обилия рудокопов напоминает гудящий улей. Между столами снуют прислужники, тащат заставленные мисками подносы.

Худощавый гном с бандурой в руках вышел к камину. Потрогав струны, принялся подкручивать натягивающие их колышки.

Голоса вокруг смолкли. В наступившей тишине он ударил по струнам и затянул песню. Мощно запел о великом народе гномов, об их силе, богатстве и просторных каменных чертогах.