Тариф на любовь

Я дернулась в крепких руках, и была вынуждена вцепиться в сильные плечи вампира, чтобы не потерять равновесие. Никак не привыкну к своему новому имени. И подозреваю, что скорее Алекс принесет мне новые документы, чем я начну откликаться на имя Джессики Томсон. И как Алекс запоминает свои личины? Сейчас вот, например, он – Дин. Дин Томпсон, мой муж. А мы – молодожены, отправившиеся в свадебное путешествие в Норвегию. И просто не устоявшие перед красотами местной природы.

В принципе, мне не приходилось изображать восторг от ландшафтов. У меня на самом деле захватывало дух от невероятно синих вод множества фьордов. Я не могла надышаться чистейшим, кристальным воздухом гор. Невероятно зеленая местная флора казалась инопланетной. А облака иногда были такими, что на них хотелось лечь, как на перину.

Сегодня было ясно. И у меня вдруг возникло ощущение, что я парю в золотистой солнечной дымке. Я вдруг почувствовала себя птицей. Ликующе ухмыльнулась. И раскинула руки в воображаемом полете. Безумно захотелось вдруг подойти поближе к краю, заглянуть вниз, туда, куда мужчины смотрели опасливо и с благоговением. Я поймала взгляд Алекса. Вампир смотрел на меня так нежно, так восторженно, что меня словно приподняло над землей. Ощущение нереальности, ощущение полета нарастало.

Алекс сделал стремительный шаг и припал к моим губам с тихим стоном:

– Люблю тебя! Ты – вся моя жизнь!

Первые восторги улеглись достаточно быстро. Парни перестали прыгать, как полоумные, расположились на отдых. Спуск с Прекестулена был не менее сложен, чем подъем. Тут и там фотографировали себя и друг друга. С опаской заглядывали вниз. Там, я знала, должны синеть воды Люсе-фьорда. Алекс нежно погладил меня по щеке:

– Не жалеешь, что я затащил тебя на Кафедру проповедника?

Я изумленно уставилась на вампира:

– Куда?

Алекс расхохотался:

– Прекестулен в дословном переводе означает «Кафедра проповедника». Говорящее название. Но чтобы это понять, нужно подойти поближе к краю. Только там можно не только почувствовать, но и увидеть своими глазами весь мир у своих ног. Оно того стоит, поверь. Ты сразу найдешь, о чем поведать мирозданию.

Под нежным и восторженным взглядом вампира захотелось сотворить какое-то безумство. Например, поцеловаться на краю плато. И поклясться друг другу в вечной верности. Я слишком хорошо понимала, что для нас официальный брак – пустой звук. Мы часто будем менять документы. И не раз за свою жизнь будем супругами, молодоженами, родственниками. А возможно, и кем-то еще. И в нашем случае значение имеет не штамп в паспорте. А то, что мы чувствуем по отношению друг к другу. Как к друг другу относимся.

Алекс, крепко удерживая меня за талию, подвел к самому обрыву. И я осторожно заглянула вниз. От открывшейся картины захватило дух. Невероятная синь вод фьорда внизу. Золотисто-зеленое марево, обнимающее нас. Подрагивающий от восторга, чистейший воздух. Необъятное небо. И величественные скалы.

К нам подошел экскурсовод с каким-то вопросом. Но мне не хотелось вникать. Пусть Алекс разбирается. А я еще немного полюбуюсь невероятной картиной, открывающейся мне. Кто-то из нашей группы слева от нас присел на самый край, свесив в бездонную пропасть ноги. Я восхитилась смельчаком. У самой духу на такое никогда бы не хватило.

Солнце поднималось все выше, заставляя щуриться от его горячего золота. Я вздохнула полной грудью, напитываясь Норвегией и невероятной природой, окружающей нас. Внезапно справа что-то мелькнуло. Так близко, что я от неожиданности дернулась. Привыкшая к тому, что Алекс постоянно меня страхует, к тому, что в любой момент удержит от падения, я вдруг с ужасом ощутила, что земля уходит из-под ног. Страх перехватил горло. Закричать не получилось. Я только и успела, что найти глазами вампира, разговаривающего с экскурсоводом и еще одним парнем из нашей группы.

Камень под моими ногами раскрошился. И я, беспомощно взмахнув руками, полетела в синюю пропасть.

Глава 16

Будто в кошмарном сне, я наблюдала, как отдаляется от меня плато и мой любимый. Страх сковал каждую клеточку моего несчастного тела так, что я не могла даже вдохнуть, не то, что шевельнуться. Как на кадрах испорченной пленки я увидела медленно, ужасно медленно поворачивающегося ко мне Алекса. Ужас, отчаяние и беспомощность, исказившие черты его безупречного лица. Кажется, он бросился ко мне, в попытке поймать, удержать над пропастью. Что-то кричал проводник. Застыв на месте, смотрели на меня члены нашей группы. Но это уже было не важно. Я падала.

В голове было пусто и звонко. Из нее разом выдуло все мысли, кроме одной. Но она грохотала у меня в голове, как пустой товарняк: «Я хочу жить!» Какая глупость! Какая невероятная глупость! Пройти через все круги ада на Земле, обрести наконец свое выстраданное счастье, и все потерять на краю богами проклятого плато!