Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери

Тарзан сидел на дереве, которое росло у самой ограды, и приметил хижину, где скрылся вождь арабов. Раскачавшись на большой ветви, он изо всех сил пустил тяжелое копье через соломенную крышу. Послышался крик боли – оружие попало в цель.

Тарзан тем самым подал захватчикам знак, что они нигде не скроются от смерти, пока будут оставаться на этой земле. После этого он возвратился в лес, собрал своих воинов и отошел на милю от деревни, чтобы отдохнуть и набраться сил. Дозорные, забравшись на деревья, следили за тем, не появятся ли преследователи, но их не было.

Перекличка показала, что туземное войско не потеряло ни одного человека. Никто не был даже ранен. Потери врага, по подсчетам туземцев, составили не меньше двадцати человек. Чернокожие ликовали, и им захотелось завершить этот день набегом на деревню, чтобы перерезать всех, кто там оставался. Они обсуждали, каким пыткам подвергнут мануемов, которых особенно сильно ненавидели. Но Тарзан положил конец этим разговорам.

– Вы с ума сошли! – крикнул он. – Я же показал вам единственный способ, как можно победить этих людей. И вы убили уже двадцать человек, не потеряв ни одного из своих. А вчера вы, не слушая меня, потеряли не меньше дюжины, а не убили ни одного араба или мануема. И вы хотите это повторить? Нет, вы будете сражаться так, как я учу, или я брошу вас и уйду в свою землю.

Туземцы были напуганы этой угрозой и пообещали слушаться Тарзана, чтобы только он не покидал их.

– Хорошо, – согласился человек-обезьяна. – Мы вернемся в «бому», построенную на месте охоты на слонов, и переночуем там. Надо объяснить арабам, что их ждет в случае, если они здесь останутся, но для этого мне не нужна ваша помощь. Пойдемте! Если до конца сегодняшнего дня у них больше никто не погибнет, они приободрятся, и тем труднее им будет пережить новые потери.

Туземцы пришли в лагерь, где ночевали накануне ночью, развели большой костер и долго сидели и припоминали события прошедшего дня.

Тарзан поспал до полуночи, а потом скрылся в непроглядной тьме леса. Через час он вышел на опушку леса около деревни. Там горел костер. Человек-обезьяна ползком преодолел открытое пространство и добрался до самых ворот. Сквозь прутья был виден сидевший у огня часовой.

Тарзан бесшумно забрался на дерево в конце деревенской улицы и вытащил из колчана стрелу. Он долго прицеливался, но потом отказался от намерения стрелять: качающиеся ветви и отблески огня мешали ему, а цена ошибки могла оказаться слишком велика. Требовалось попасть часовому точно в сердце, чтобы он умер без единого звука.

Тарзан взял с собой, помимо лука и стрел, свой аркан, а также ружье, которое он снял вчера с тела убитого часового. Все это он надежно спрятал в развилке дерева, а сам легко спрыгнул на землю, вооруженный одним только ножом. Часовой сидел к нему спиной.

Неслышно, как кошка, Тарзан подкрался к дремлющему врагу. Оставалось сделать всего пару шагов, и в следующую секунду нож должен был вонзиться прямо в сердце часового. Тарзан приготовился к прыжку – это был самый быстрый и верный способ нападения, которым пользовались хищники джунглей, – но тут часовой, повинуясь инстинктивному чувству, вскочил на ноги и обернулся к человеку-обезьяне.

Глава 17 Белый вождь Вазири

Когда дикарь из племени мануемов увидел перед собой странное существо с ножом в руке, выросшее из темноты, он вытаращил глаза и позабыл о ружье, которое держал в руках. Он не смог даже крикнуть. Мануем думал лишь о том, чтобы убежать от этого страшного белого дикаря, этого великана, чьи мощные мускулы рельефно выделялись при свете костра. Но прежде чем дикарь успел повернуться, Тарзан бросился на него. Часовой хотел позвать на помощь, но было уже поздно. Огромная рука схватила его за горло и с силой оторвала от земли. Чернокожий яростно сопротивлялся, но тщетно: сильные пальцы все больше сжимались на его шее. Глаза часового вылезли из орбит, язык вывалился изо рта, лицо сделалось лиловым. Наконец дрожь прошла по его телу, и он замер.

Человек-обезьяна взвалил его тело на плечо, забрал ружье и бесшумно прошел мимо спящих хижин к дереву, которое позволяло ему так легко проникать в огражденную деревню. Он поднял труп часового в гущу листвы, снял с него патронташ и некоторые понравившиеся украшения, а затем положил тело в развилку ветвей. Взяв ружье, Тарзан перешел на ветку, с которой хижины были видны лучше всего. Прицелившись в ульеобразное строение, где ночевали главари арабов, он нажал спусковой крючок. Послышался стон. Тарзан улыбнулся: еще один удачный выстрел!

Мануемы и арабы повыскакивали из хижин, словно злые осы. Но захватчики больше боялись, чем злились. Напряжение предыдущего дня вылилось в страхи, которыми были одержимы и черные, и белые, и теперь один-единственный выстрел в ночи вызвал настоящий переполох. Когда обнаружилось, что пропал часовой, арабы принялись палить в сторону запертых ворот, хотя не видели там врагов.