Тарзан из племени обезьян. Возвращение Тарзана. Тарзан и его звери

Несколько секунд Роков с издевкой смотрел на Джейн Клейтон, а потом его взгляд упал на маленькое тельце у нее на коленях. Джейн набросила угол одеяла на личико ребенка, так что можно было подумать, что дитя спит.

– Вы совершенно зря потратили уйму сил, чтобы доставить ребенка в эту деревню, – сказал Роков. – Если бы вы не вмешивались в мои дела, я сделал бы это сам. А вы избежали бы опасностей утомительного путешествия. Но я полагаю, что должен вас все-таки поблагодарить. Ведь вы избавили меня от неудобств: мне не пришлось ухаживать за вашим маленьким отпрыском во время перехода через джунгли. А между тем это та самая деревня, куда вашего сына должны были привезти с самого начала. М’ганвазам станет о нем заботиться и сделает из него хорошего каннибала. А если вам когда-нибудь удастся возвратиться в более цивилизованные места, у вас, несомненно, будет немало пищи для размышлений, когда вы начнете сравнивать роскошь и комфорт вашей жизни с подробностями существования сына, живущего в деревне племени ваганвазам. Еще раз спасибо за то, что помогли в осуществлении моих планов. А теперь попрошу вас уступить его мне, дабы я мог его передать приемным родителям.

Закончив, Роков потянулся за ребенком. К его удивлению, Джейн Клейтон безропотно передала ему маленькое тельце.

– Возьмите этого малютку, – проговорила она. – Слава богу, он теперь вне вашей власти и вы не в силах ему навредить.

Осознав смысл ее слов, Роков поспешно сдернул одеяло с лица ребенка, чтобы удостовериться в том, чего он меньше всего ожидал. Джейн Клейтон пристально смотрела на него.

Много дней ее мучил вопрос: знает ли Роков, кто этот мальчик. Но если до сих пор на сей счет могли существовать какие-то сомнения, то они совершенно улетучились при виде страшного гнева, который охватил русского. Едва он рассмотрел лицо мертвого малыша, как понял, что в самый последний момент какая-то высшая сила помешала исполниться его самому заветному желанию – желанию мести.

Бросив бездыханное тело ребенка обратно на руки Джейн, Роков принялся быстро шагать из угла в угол, нанося удары по воздуху крепко сжатыми кулаками и страшно ругаясь. Наконец он остановился перед Джейн и наклонился над ней.

– Вы решили надо мной посмеяться! – взвизгнул русский. – Думаете, что победили меня? Да? Я вас проучу, как проучил эту жалкую обезьяну, которую вы зовете своим мужем. Вы узнаете, что значит вмешиваться в планы Николая Рокова! Да, вы отняли у меня ребенка. Теперь я не смогу сделать его сыном вождя каннибалов, но… – тут он умолк, словно для того, чтобы смысл сказанного лучше до нее дошел, – но я могу отдать его мать в жены людоеду, и я это сделаю… после того, как поступлю с ней так, как сам захочу.

Если он надеялся ввергнуть Джейн Клейтон в состояние ужаса, его план позорно провалился. Она была выше этого. Ее разум и нервы перестали страшиться чего бы то ни было.

К удивлению русского, на ее губах появилась слабая, почти счастливая улыбка. Джейн благодарила судьбу, что мертвое тельце принадлежит не ее маленькому Джеку и что, скорее всего, Роков просто не знает правды.

Ей захотелось бросить истину прямо ему в лицо, но она не посмела. Если злодей по-прежнему будет думать, что это ее сын, то так куда безопасней для настоящего Джека, где бы тот ни находился. Джейн, конечно, не догадывалась, где он, и даже не знала, жив ли вообще ее мальчик, но она понимала: шанс еще есть.

Более чем вероятно, что ее малыша без ведома Рокова подменил кто-то из доверенных лиц русского и сейчас Джек находится в безопасности у лондонских друзей. Их у нее было множество, и они, несомненно, согласились бы заплатить выкуп, который вероломный похититель мог запросить за освобождение сына лорда Грейстока.

Она думала об этом тысячу раз с тех пор, как обнаружила, что ребенок, которого ей передал на руки Андерссен в ночь, когда они бежали с «Кинкейда», не ее собственный. Это было постоянным источником и угрызений совести, и счастья – молодая женщина в деталях перебирала варианты благополучного исхода для Джека.

Нет, этот русский ни за что не должен узнать ее тайну. Джейн понимала, что ее собственное положение безнадежно. Теперь, когда Андерссен и муж погибли, у нее не оставалось никого на свете, кто знал бы, где она очутилась, и захотел бы ее спасти.

Она понимала: угроза Рокова более чем реальна. Она была абсолютно убеждена, что он сделает или попытается сделать то, что обещал. Но самое худшее для нее могло означать лишь избавление от страданий, которые ей приходилось терпеть. Только она должна была лишить себя жизни раньше, чем Роков исполнит свои угрозы.

Ей просто требовалось немного времени, чтобы подумать и приготовиться к уходу из этого мира. А кроме того, Джейн чувствовала, что не сможет сделать последний, ужасный шаг, пока не исчерпает все возможности для побега. Ей незачем будет жить, если она не сумеет найти способ вернуться к своему собственному ребенку. И как ни мала казалась надежда, Джейн не могла не цепляться за нее до самого последнего момента, когда придется выбирать из двух зол: Николай Роков или смерть.