Тарзан — приемыш обезьяны

There was a great quantity and variety of stuff, as the Claytons had expected a possible five to eight years' residence in their new home. Thus, in addition to the many necessities they had brought, there were also many luxuries.	У них было очень много багажа, и притом самого разнообразного. Клейтоны рассчитывали пробыть на новом месте служения семь-восемь лет и, кроме всяких необходимых вещей, они везли много предметов роскоши.
Black Michael was determined that nothing belonging to the Claytons should be left on board.	Черный Майкэл твердо решил, что ни одна вещь, принадлежащая Клейнтонам, не должна оставаться на борту.
Whether out of compassion for them, or in furtherance of his own self-interests, it would be difficult to say.	Делал ли он это из сострадания к ним, или просто в виду собственных интересов -- трудно решить.
There was no question but that the presence of property of a missing British official upon a suspicious vessel would have been a difficult thing to explain in any civilized port in the world.	Но несомненно, что присутствие на борту вещей, принадлежавших пропавшему британскому чиновнику, вызвало бы нежелательные толки в любом цивилизованном портовом городе.
So zealous was he in his efforts to carry out his intentions that he insisted upon the return of Clayton's revolvers to him by the sailors in whose possession they were.	Черный Майкэл с таким рвением приводил в исполнение свое решение, что заставил даже матросов вернуть Клейтону похищенные у него револьверы.
Into the small boats were also loaded salt meats and biscuit, with a small supply of potatoes and beans, matches, and cooking vessels, a chest of tools, and the old sails which Black Michael had promised them.	В шлюпки были погружены солонина и сухари. Кроме того, их снабдили небольшим запасом картофеля, бобов, спичек, кухонными принадлежностями, ящиками, инструментами и обещанными Черным Майкэлом старыми парусами.
As though himself fearing the very thing which Clayton had suspected, Black Michael accompanied them to shore, and was the last to leave them when the small boats, having filled the ship's casks with fresh water, were pushed out toward the waiting Fuwalda.	По-видимому, глава мятежников опасался того же самого, чего боялся и Клейтон. Поэтому он сам проводил их на берег и сел в последнюю лодку только после того, как все шлюпки, захватив свежей воды, отчалили к ждущей их "Фувальде".
As the boats moved slowly over the smooth waters of the bay, Clayton and his wife stood silently watching their departure-in the breasts of both a feeling of impending disaster and utter hopelessness.	Клейтон и его жена молча стояли на берегу и смотрели вслед уходящим лодкам. В груди у обоих теснилось предчувствие неминуемого несчастья и ощущение горькой безнадежности.
And behind them, over the edge of a low ridge, other eyes watched-close set, wicked eyes, gleaming beneath shaggy brows.	А в это время из-за небольшого пригорка следили за ними другие глаза, близко посаженные, -глаза, злобно сверкавшие под густыми бровями.
As the Fuwalda passed through the narrow entrance to the harbor and out of sight behind a projecting point, Lady Alice threw her arms about Clayton's neck and burst into uncontrolled sobs.	Когда "Фувальда" прошла узкий пролив и скрылась из вида за мысом, леди Элис охватила руками шею мужа и разразилась неудержимыми рыданиями.
Bravely had she faced the dangers of the mutiny; with heroic fortitude she had looked into the terrible future; but now that the horror of absolute solitude was upon them, her overwrought nerves gave way, and the reaction came.	Она вынесла храбро опасность бунта; с героической твердостью смотрела на грозное будущее; но сейчас, когда они очутились в полном одиночестве, ее измученные нервы не выдержали страшного напряжения.
He did not attempt to check her tears.	Он не пытался остановить ее слезы.