Тарзан — приемыш обезьяны

Again he stopped, and this time succeeded in forcing his reluctant hand to the cold steel, only to snatch it away almost immediately and resume his restless beat.	Он остановился, вновь еще раз заставил свою руку неуверенно дотронуться до холодной стали, и почти тотчас же снова отдернул ее и возобновил свою тревожную прогулку.
Time after time this strange ceremony was repeated, but on each occasion with increased confidence, until, finally, the rifle was torn from its hook and lay in the grasp of the great brute.	Это повторилось много раз, и движения животного становились все увереннее; наконец, ружье было сорвано с крюка. Громадный зверь зажал его в своей лапе.
Finding that it harmed him not, Kerchak began to examine it closely.	Убедившись, что палка не причиняет ему вреда, Керчак занялся подробным осмотром ее.
He felt of it from end to end, peered down the black depths of the muzzle, fingered the sights, the breech, the stock, and finally the trigger.	Он ощупал ружье со всех сторон, заглянул в черную глубину дула, потрогал мушку, ремень и, наконец, курок.
During all these operations the apes who had entered sat huddled near the door watching their chief, while those outside strained and crowded to catch a glimpse of what transpired within.	Забравшиеся в хижину обезьяны сидели в это время у двери, наблюдая за своим главой. Другие толпились снаружи у входа, вытягивая шеи и стараясь заглянуть внутрь.
Suddenly Kerchak's finger closed upon the trigger.	Случайно Керчак нажал курок.
There was a deafening roar in the little room and the apes at and beyond the door fell over one another in their wild anxiety to escape.	Оглушительный грохот пронесся по маленькой комнате, и звери, бывшие у дверей и за дверями, повалились, давя друг друга в безумной панике.
Kerchak was equally frightened, so frightened, in fact, that he quite forgot to throw aside the author of that fearful noise, but bolted for the door with it tightly clutched in one hand.	Керчак был тоже испуган -- так испуган, что забыл даже выпустить из рук виновника этого ужасного шума и бросился к двери, крепко сжимая ружье в руке.
As he passed through the opening, the front sight of the rifle caught upon the edge of the inswung door with sufficient force to close it tightly after the fleeing ape.	Он выскочил наружу, но ружье зацепилось за дверь, и она плотно захлопнулась за улепетывающими обезьянами.
When Kerchak came to a halt a short distance from the cabin and discovered that he still held the rifle, he dropped it as he might have dropped a red hot iron, nor did he again attempt to recover it-the noise was too much for his brute nerves; but he was now quite convinced that the terrible stick was quite harmless by itself if left alone.	На некотором расстоянии от хижины Керчак остановился, всмотрелся -- и вдруг заметил, что все еще держит в руке ружье. Он его отбросил торопливо, как будто железо было раскалено докрасна. Ему уже не хотелось взять палку. Зверь не выдержал ужасного грохота. Но зато он убедился, что страшная палка сама по себе совершенно безвредна.
It was an hour before the apes could again bring themselves to approach the cabin to continue their investigations, and when they finally did so, they found to their chagrin that the door was closed and so securely fastened that they could not force it.	Прошел целый час, прежде чем обезьяны набрались храбрости и снова приблизились к хижине. Но когда они, наконец решились, то к своему огорчению увидели, что дверь была закрыта так крепко и прочно, что никакие усилия открыть ее не привели ни к чему.
The cleverly constructed latch which Clayton had made for the door had sprung as Kerchak passed out; nor could the apes find means of ingress through the heavily barred windows.	Хитроумно сооруженный Клейтоном замок запер дверь за спиной Керчака, и все попытки обезьян проникнуть сквозь решетчатые окна тоже не увенчались успехом.