Тарзан. Том 4

Темно-бронзовый воин не бросился на него, он наступал медленно, яростно фехтуя мечом. Внимательные глаза пристально изучали Тарзана. Воин явно отыскивал слабое место в обороне противника. Он был немолод, но крепок. Его обуревало желание выжить во что бы то ни стало. Ни свист трибун, ни насмешки, доносящиеся до его ушей, не имели для него значения. Он не жаждал аплодисментов и не испытывал ненависти к случайному противнику, которым оказался Тарзан. Если кого-то и ненавидел этот мулат, так только цезаря Сублатуса,— это он по своей прихоти отправил его на смерть. Но для того, чтобы выжить, требовалось убивать. А убийство было ремеслом воина-мулата. И он достиг в нем отменного мастерства.

Скоро мулат заметил, что Тарзан не рвется в атаку, а так же, как и он сам, принял чисто оборонительную тактику. Он подумал было, что Тарзан стремится ввести его в заблуждение и, усыпив бдительность, уложить неожиданным ударом.

Но уже многие пытались застать мулата врасплох и кончили свое земное существование на погребальном костре. К тому же мулат видел, как ловко белый варвар расправлялся со своими прежними противниками, поэтому сам не предпринимал решительных действий. Он выжидал, когда Тарзан перейдет в наступление и раскроется для удара. Только оплошность человека-обезьяны могла дать битве благоприятный для мулата исход. Мулат был крайне терпелив и умел надеяться.

Случайность не заставила себя ждать. Сзади на Тарзана налетел с сетью в руках юркий чернокожий с белой повязкой на плече. 

Глава 16 ОДИН НА АРЕНЕ

Кассиус Аста рассек надвое шлем огромного чернокожего противника. Тот упал, заливаясь кровью. Аста огляделся в поисках нового врага и увидел, что один из «белых» накинул на голову Тарзана пеньковую сеть. А профессиональный гладиатор уже заносит меч для решающего удара. Кассиус Аста поспешил на выручку. Он с яростным криком бросился на мулата. Тарзан, увидев это, повернулся лицом к другому врагу, набросившему на него сеть.

Гладиатор, на которого напал Кассиус Аста, был опытным бойцом, однако наследник императора Востока непревзойденно владел мечом. Схватка была жаркой, но короткой. Мулат пал, пронзенный умелой рукой.

Тарзан дрался с «белым», разрубив ячейки и выпутавшись из сети. Исполинская полуобнаженная фигура приковывала к себе взоры толпы. Его помнили. Помнили, как в первый день игр он швырнул тело противника в императорскую ложу, а также все ценители заметили, как раздробило щит врага пущенное его рукой копье.

Но сейчас трибунами овладело раздражение. Белый гигант бился без должного азарта, и темп поединка не удовлетворял распаленную толпу. Свистки и бранные слова сопровождали поединок Тарзана с мулатом-гладиатором. На трибунах повеселели, когда гигант попался в сеть. Ободряющие крики понеслись со всех сторон.

Глупая и жестокая публика подбадривала «белого», который рискнул сразиться с гигантским полуголым варваром. «Белый», воодушевленный поддержкой зрителей, вихрем налетел на Тарзана. Сверкнула сталь кинжала.

Руки Тарзана были заняты — он разрывал прочные волокна, из которых была сплетена сеть. Ручеек крови побежал по бронзовой груди. Смерть прошла в дюйме от его сердца.

Но реакция Владыки Джунглей была реакцией дикого зверя, спасающего свою жизнь,— стальные пальцы перехватили руку, сжимающую нож, в момент удара. Хрустнули кости. Нападавший взвыл от нестерпимой боли.

Тарзан свободной рукой схватил орущего «белого» за глотку и встряхнул, как делает обычно хищник со своей жертвой. Тело врага обмякло и упало на песок, словно мешок с костями.

Трибуны взорвались торжествующим ревом. Они уже позабыли, как науськивали на белого варвара того, кто бездыханный валялся на испачканном кровью песке. Сердца толпы вновь принадлежали Тарзану. Охапки цветов полетели на арену.

Тарзан, подхватив с земли щит и меч, вновь включился в кипевший вокруг бой.

Каждая группа старалась достичь численного превосходства, чтобы смести оставшихся в живых противников.

Кассиус Аста, покончив с мулатом-гладиатором, вступил в новый поединок на мечах. Но на помощь врагу подоспел товарищ. Силы оказались неравными. Аста попытался маневрировать между двумя нападавшими и оттянуть их в гущу битвы. Он надеялся, что кто-либо из своих придет ему на помощь. Вся троица сместилась из центра поля к трибунам. Но «белым» только того было и нужно.

Они удвоили напор, намереваясь прикончить Кассиуса, пока к тому никто не подоспел.

Сражаясь на два фронта, Аста случайно раскрылся. Меч противника сверкнул, как молния, и обрушился на его шлем. Сталь шлема выдержала, но сила удара была такова, что Аста, теряя сознание, повалился наземь прямо у барьера.

— Убей! Смерть ему! — неистовствовала толпа, видя, что упавший жив и силится подняться.

Стоя над ним, один из «белых» ткнул в лежавшего указательным пальцем и вопросительно поглядел на трибуны.

Сотни рук взметнулись и повернули большие пальцы вниз, указывая в землю, что означало смертный приговор.

«Белый» с улыбкой занес меч, но замешкался, гордо взирая на беснующиеся трибуны. Это его и погубило.