Тарзан Торжествующий

Встав на четвереньки, он попытался протиснуться через отверстие, которое потом оказалось достаточно широким для него. Минутой позже он стоял изумленный открывшимся перед ним пейзажем.

Глядя на долину, его наметанный глаз сразу признал кратер давно потухшего вулкана. Внизу раскинулась местность, покрытая деревьями, где время от времени встречались осколки скал, а в центре лежало, сверкая под солнечными лучами, озеро.

Лафайэт Смит пришел к выводу, что духовный подъем есть лучшая награда исследователю. Он размышлял об истории этой затерянной долины, которую возможно не видел ни один белый человек. К несчастью, ход его мыслей был грубо прерван двумя другими мыслями: одна о лагере, в котором его уже наверняка искали, а другая о льве, который может высматривает его. Последнее напомнило ему, что он стоит прямо у входа в расщелину, и подсказала мысль о том, что он смог бы отсюда перейти на противоположную сторону кратера.

За сотню ярдов впереди Смит увидел дерево и пошел к нему, надеясь найти на нем убежище в случае появления льва.

Здесь он также сможет отдохнуть, обдумывая планы на будущее, а мозг отдохнет от всего пережитого. Он залез на дерево, сел на ветвь и прислонился к стволу.

Дерево давало ему возможность осмотреть все вокруг, и когда его глаза блуждали по ландшафту, их внимание привлекло что-то у подножия южной стены кратера.

Это что-то совершенно не гармонировало с окружающей природой.

Тут взгляд задержался надолго, чтобы определить предмет, приковавший его внимание. Тот выглядел совершенно невероятным, настолько мысль о безлюдности этой долины засела в его голове.

Но чем дольше он смотрел, тем все более убеждался, что это была маленькая деревушка.

Какие мысли навеяла она? Какие благородные и эстетические эмоции поднялись в его душе при виде одинокой деревушки, затерявшейся в глубинах огромного кратера, которая была недоступна человеку?

Он дойдет до нее. Эта мысль была подсказана голодом. Первый раз с тех пор, как он потерял дорогу, Лафайэт действительно почувствовал голод, и тогда он вспомнил, что прошло уже двадцать четыре часа с тех пор, когда он последний раз ел шоколад, и его аппетит разыгрался. Кроме того, он неожиданно понял, что его мучит жажда.

Неподалеку лежало озеро. Оглянувшись назад на вход в пещеру, он не обнаружил льва. Тогда он спрыгнул на землю и отправился в направлении воды, выбрав самый короткий путь.

Вода была прохладной и освежающей, и когда он напился, то наконец осознал, как он устал и ослаб. Вода временно приглушила чувство голода, и он решил отдохнуть несколько минут перед тем, как продолжить путь в далекую деревню. Снова он уверил себя, что лев не преследует его. Он растянулся на траве, которая росла по краю озера, над ним находилось небольшое дерево, защищавшее его от яркого солнца, и он расслабил уставшие мускулы.

Он не намерен был спать, но усталость была сильнее, чем он предполагал, и он уснул. Насекомые лениво гудели вокруг него, на дерево села птица и критически оглядывала его, солнце опустилось ниже за западный край кратера, а Лафайэт Смит спал. Ему снилось, что лев крадется за ним по высокой траве. Он пытается встать, но не может. Страх невыносим. Он пытается кричать, чтобы напугать льва, но его горло не может издать ни звука. Тогда он делает последнее усилие и… толчок разбудил его.

Он сел, обливаясь потом, и быстро с опаской посмотрел вокруг: льва не было.

– Ух! – воскликнул он. – Какое облегчение! Затем он взглянул на солнце и понял, что проспал большую часть дня. Голод возвратился, и он снова вспомнил о деревне. Поднявшись, он снова попил воды и отправился в путь к южной кромке кратера, где надеялся найти дружелюбных туземцев и пищу.

Дорога шла большей частью вдоль края озера, а так как наступали сумерки, а потом темнота, то стало все труднее двигаться, и он шел медленным и осторожным шагом, так как земля была усеяна остатками лавы, невидимой в темноте.

Стали видны огни в деревне, кажущиеся близкими. Они вселяли в него веру, что его путешествие подходит к концу. Но когда он споткнулся, ему показалось, что он преследует нечто обманчивое, потому что огни, казалось, убегали от него.

Наконец, однако, очертания хижин, освещенных кострами, стали видны, а затем и фигуры людей, собравшихся около них.

Еще до того, как он вошел в деревню, он с удивлением увидел, что люди были белые, и еще он увидел что-то такое, что заставило его остановиться: на крестах над головами жителей висели две девушки, свет играл на их лицах. Он даже заметил, что они были красивые.

Что за мистический жуткий ритуал?

Что за странная раса населяла эту долину?

Кто эти девушки?

То, что они не принадлежали к той же расе, что и жители деревни, было очевидно с первого взгляда. Лафайэт Смит колебался.

Было ясно, что он является свидетелем какого-то религиозного обряда, и он пришел к заключению, что прерывать их не следует, ибо это может не понравиться жителям, чьи лица произвели на него неблагоприятное впечатление и даже вызвали у него отвращение. Он стал сомневаться в их дружелюбном приеме.