Свадьбу играли в начале осени. Город гудел неделю. Подданные ходили довольные собой и каждый считал себя причастным к счастью повелителя:
- Я ему пару фамильных приемов показал.
- Ха! Я сам лично уроки давал.
- А я повара прислал. Он у меня лучший по десертам. Девушки любят сладкое.
- А я корабль в эмират снарядил, чтобы принцессе подарки с родины привезти.
Веревка рассказывала, ухитряясь сохранять интонации говоривших. Дарье, застав один такой «доклад», сходу предложил многоуважаемому стражу перейти в секретную службу. Та, смутившись, отказалась, мол няней ей больше нравится быть.
Дарье глянул так, что стало понятно, у него в голове не укладывается, как боевому стражу нравится быть нянькой, качать колыбель и изображать подвеску для погремушек.
Веревку он уламывал недели две. Я вмешалась, заверив веревку, что справлюсь сама и она согласилась на подработку «когда дитятко спит». Так что теперь моя страж собирала сведения для Дарье в свободное от дежурства у колыбели время.
Плющ обзавелся новыми листьями и состязался с королевой в метании колюще-режущих предметов. Пока лидировал страж, но Альха была упорна.
Она с первого взгляда безоглядно влюбилась в стражей, жутко завидуя мне. Однажды я, не выдержав завистливых вздохов, рассказала ей свою историю. Без купюр, так сказать.
- Довела, - неодобрительно высказалась веревка, когда ее основательно принялись мочить слезами, обнимая и жалея. Потом обнимали и жалели меня. Наш слезливый вечер стал тем, что помогло мне отпустить страшное прошлое и перестать видеть его в кошмарах.
Жизнь потекла нескончаемой чередой дел. Я воспитывала дочь, помогала подземникам, проверяла торговые контракты, встречалась с делегациями и помогала по мере возможностей Дарье, а еще посадила дерево в персиковом саду, назвав его в честь дочери. Дарье, держа дочурку на руках, нежно поцеловал меня и в этот момент я почувствовала себя совершенно счастливой.
Конец