Татьяна Москвина Смерть- это все мужчины

Недолго мы с Андрюшей пробыли вдвоём. Я сыграла ментально лучшие сцены вчерашнего спектакля, но театр на этом не закрылся. «Самолёт, самолёт, прилетел на огород, отворились двери, выбежали звери» (в детстве сочинила). Да, отворились двери, вышли Егор и Лев, и три Андрюшиных жены, и четверо его детей, и «Горожанин», где нам вместе работать, а «никуда на деревне не спрячешься», и даже - это уж совсем не знаю почему »- появился Губернатор с баяном. Подождите, ребята, я прошу вас. Счастья-то в жизни было - кот наплакал (найти бы этого кота и придушить). Дайте наконец актрисе отличиться в любовной истории. Вас пока - не нужно.

2

Крошка прибрала на кухне остатки их вчерашнего с Егоркой ужина и сидела, такая хорошенькая и печальная, что мне захотелось её как-то ободрить.

– Эмилия! А где результаты твоих пластических мытарств?

– Ты что! Вот гляди, я пока в бандаже, но всё равно видно - а, талия! Бёдра!

Может, новая фигура Эми и была хороша, но правдоподобие она утратила окончательно.

– Здорово. Ты как нарисованная. Как жена кролика Роджера - мечта пьяного подростка. Глаза - во такие, буфера - во такие, талия - во... - Это моё тело!

– Уже вроде как и не очень твоё. Это произведение искусства. Целая цивилизация трудилась.

– Шурик... - и крошка осторожно посмотрела мне в глаза. - Ты уйдёшь от Егора?

– Э-э, вот оно что.

– Что - вот оно что? Я просто так спросила. Раз ты говоришь - у тебя чувство... - Девочка, оставьте ваши наивные хитрости. Опять совершенно не хотелось есть. Но надо себя заставить. Хотя бы йогурт.

За окном расстилалось пасмурное небо. Ровное, серое, беспросветное. Но потеплело. Было тихо, только чья-то сигнализация орала матом.

– Крошка, я пока место не освобождала. Муж чина занят. У меня, кстати, наворот. Я же видела Коваленского, и он предложил восстановить наш брак. - Оп-па! - повеселела крошка. - Ну, а ты? - Я его убила.

– Шурик, расскажи нормально. Где встретились, как, что. Будь человеком! Я тебе всё рассказываю.

– Это верно. Слава Богу, я ничего не помню из твоих рассказов. В них слишком много жильцов на квадратный метр твоей площади. Встретились мы... случайно, в кафе возле редакции. Он меня одобрил - стильно, говорит, выглядишь - и предложил опять жить вместе. Он ремонтирует квартиру. Ту самую, где мы жили. Позавчера я туда заходила, мы ездили... в одни гости. Я ещё ничего не решила.

Вот, оказывается, как всё чудненько можно изложить - в двух словах.

– А тот, другой человек, тебе что-нибудь предложил?

– Нет. Да ему и нечего предлагать. Если их всех - Льва, Егора, Андрюшу - сложить вместе,

– будет универсальный космический мужчина для любых нужд. Но они вот не складываются.

– Допустим, - задумалась крошка, - ты вернёшься к мужу. Это разумней всего. А с этим новым будешь встречаться так, для души. Но при этом раскладе Егор выпадает...

– И достаётся тебе. Фигушки, никого не отдам. Или - всех брошу.. Или не знаю, отстань. Я сейчас невменяема.

Джинсы - придётся надеть для удобства, всё-таки отправляюсь в путешествие. Вообще-то я брюк не ношу, мне кажется, нет ничего более нелепого и анекдотичного, чем женщина, застёгивающая ширинку. Жалкие уловки раба, подражающего господину. Зелёный свитер, кроссовки. А что е собой? Возьму всё-таки красивое платье и туфли, побаловать моё сердечко. Что-то телефон его не отвечает - наверное, спит ещё. - Ты куда едешь?

– Не скажу. Не доверяю я женщинам, ищущим судьбу. Крошка зло улыбнулась.

– Шур, а ты вообще кому-нибудь доверяешь? Я сейчас, б...., еду в аэропорт, сажусь на ближай ший рейс, и ты меня на х.. не увидишь. Чёрт, жалко стало дуру.

– Крошка моя, прости, видишь, какая исто рия. .. 'Бы нынче в самое пекло попала. Жизнь моя ломается, крепость моя разрушена, и что-то хлы нуло и несёт меня... Я чувствую, что могу погиб нуть. Или стать такой сильной и настоящей, какой никогда не была. Я всё одна, одна, и всё «я», «я», «я»... И вдруг я соединилась с другим, забылась, потеряла границы, и это так хорошо. Пойми меня хоть чуточку.. И хочешь - оставайся, живи, я тебе ключ дам. Эмилия Смирнова засопела растроганно и шумно.

– Я тебя люблю, Шур. Я боюсь, что этот твой новый мужик - засада какая-то. Ibi что-то приду мала, чего нету. Я же их знаю... Спасибо, что пред ложила остаться, ты всегда была человек, но я по еду, там у меня одна темка есть, нельзя надолго оставлять, там девки ходят, вертят клювом... ты го воришь - я одна, и всё я, я, я... Это у всех людей, Шурик... Внутри так и живём, а если видишь себя со стороны, значит, кто-то помер-или ты, или оно.

1» .;,!..•??;?:•'''"'••;:?•'«%?*;' »\ . . «"?'.»*« 3