Татьяна Москвина Смерть- это все мужчины

И тут подкатила машина, а может, и не машина... Похоже было и на стильное авто, и на гигантскую чёрную птицу. И появилась она, Красная Дама. Высокая золотоволосая женщина в платье, переливавшемся всеми оттенками красного. Красивая? О, я не смогу тебе объяснить. Понимаешь, то, что есть в земных женщинах привлекательного, обворожительного, знойного, то, что вы называете женственной прелестью, зовом пола, - всё это было в ней как чистая стихия, без меры, без пощады. Вот ты кого считаешь сексуальной - Ме-рилин Монро, Марлен Дитрих, да? Шарон Стоун? А они в сравнении с ней - как стакан воды на берегу океана. О, я поняла, что имели в виду те, кто писал в старину о Belle Dame Sans Merci. Она вся сияла, трепетала, волновалась, и метались раскалённые лучи из её глаз, и горело ожерелье из огромных красных кристаллов на полной груди. Она даже по дорожке не могла пройти спокойно - поправляла волосы, смеялась, споткнулась, обругала кого-то... Разумеется, она опаздывала. Вдруг госпожа почувствовала меня и обернулась.

– Это вы, Alexandrine? С est voux, mapauure petite fillette?* Вы идёте со мной?

Я отвечала невнятно, что нет, пойти не могу, поскольку вообще непонятно, как здесь оказалась и на что имею право.

?- Ах да, я и забыла... - рассмеялась моя Дама. - Приходите, когда завершите ваши дела в России. Я думаю, бал ещё не закончится. И вы там построже, построже - у меня много жалоб оттуда! ооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооо ооооооооооооооооооооооооооооооооээээээээээээээ эээээээооооооооооооооооооооээээээээээээээээээээ оэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэоэлэоэо элоэлоэлоэлоэлоэлолоэлоэлоэлоэлоэлоэлоэлоэлоэ

Я люблю эль-звуки. Они промывают мир, в них сила и тайное спасение. Эль-аль-алла-элло-элоэ... Эль-звуки спрятаны внутри значений и плешутся там по воле пославших. Элогим- ведь так именовались первотворящие боги, Алла! -кричит полмира, вызывая милость Господина, Элладой звали лучший на свете край... А как зовут целебную колючку, способную жить долгие годы? Алоэ. Эль-звуки чтят проворные наследники кабб-аллы, знающие толк в великой пользе бесполезного, и опустившиеся потомки дивного племени, которое когда-то носило поэзию за пазухой и баловалось изобретением алъ-джебръц эль-звуками навлекают на себя незаслуженное благоденствие * Это вы, Александрина? Это вы, моя бедная маленькая девочка? (франц.) хитрые романские народы, приставляя к словам верных эль-стражей. Вместо того чтобы молоть чепуху, люди, собирались бы в хоры и пели - эль-аль-алла-элло... Может, тогда бы пронесло, отвелоооооооооооооооооооооооооооооооооооооо

Я не знаю, где я теперь. Неизвестный потолок. Неизвестная комната, похожая на больничную палату. Неизвестная женщина плачет, сидя возле меня на стуле.

– Как обидно, Сашенька, как несправедливо! Вы только помирились, такая хорошая пара, Лев Осич так надеялся... Я там всё прибрала в кварти ре, шторы повесила, как выпишетесь - можете въезжать. Вот все ключи, пожалуйста. Какая пара, что она говорит, куда въезжать... - Напомните адрес.

– Так вот тут, на брелочке есть - Гороховая, дом...

Боже мой, это Тамара Петровна, домработница Коваленского. - А зачем мне ключи? Вы Лёве отдайте.

– Сашенька, так ведь Лев Осич-то... Сорок дней послезавтра... - Сорок дней чего? - Со дня смерти, Сашенька. - Какое сегодня число?

– Двадцать пятое апреля. Ну, я пойду, вы отдыхайте, поправляйтесь... эээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээээ

– 

Надо мной постоянно наклоняются лица, ставят уколы, суют мокрый и холодный градусник. Одно лицо в очках мне понравилось. Оно принесло много пакетов и хотело меня кормить. Доброе лицо. Но я ничего не понимаю из того, что оно говорит. Хоть бы сказало имя.

– Саня, я никак не пойму, ты меня слышишь или нет? - Я вас слышу. - Вас! Ты что! Это я, твоя Фаня. - Фаня. Здравствуй. Я в больнице?

– Вторую неделю, Сань. Ты что-нибудь помнишь? аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа

– Так. Вспышками. Расскажи, как я здесь оказалась.

– Ты ушла из дома и где-то бродила. Посылала нам всем сообщения, что ты жива и волноваться не надо. Мы тебя уговаривали вернуться. А потом нам позвонил человек - назвался Петей - мне и другу твоему Андрею, он объяснил, что тебе очень плохо, что у тебя нервный шок и кровотечение. Ты сказала ему - видишь, без сознания, а соображала, - что надо найти на твоём мобильнике нагни телефоны. Мы приехали на Васильевский к этому Пете и забрали тебя. Устроили в больницу, ну а Егор уж потом распорядился тебя в отдельную палату поместить. Денег мне дал, чтобы я «контролировала вопрос». Мы что, мы контролируем. - Фаня, меня оперировали?

– Чистку сделали, конечно, чтобы остановить кровь. Нет, у тебя там всё в порядке, это всё было от нервов. И ещё, Санечка, врачи сказали - алкогольная интоксикация... я не поверила сначала... у тебя? - Да, это правда. Я месяц пила. - Господи, где же ты жила?

– Комнату сняла у одной бабульки. Шлялась по городу и напивалась. Здорово было. Такие мне попадались интересные люди...