Татьяна Пельтцер. Главная бабушка Советского Союза

Что же, если не конфликт, может побудить молодую актрису сменить известный, «раскрученный», как сказали бы сейчас, театр на недавно созданный актерский коллектив, пусть и при такой состоятельной организации, как губернский совет профсоюзов? Ответ напрашивается сам собой – амбиции! В Третьем театре РСФСР Татьяне долго бы пришлось ждать главных ролей. А вот в «новорожденном» театре, труппу которого можно было пересчитать по пальцам в прямом смысле этого слова, она, с ее-то опытом и талантом, могла рассчитывать на статус примы. А что труппа невелика да своего помещения нет – пустяки. Москва не сразу строилась, а театр МГСПС в конечном итоге «вырос» в театр имени Моссовета, который существует и в наши дни. В те годы по всей стране создавалось множество театральных коллективов. Толчок этому процессу дала резолюция XII съезда ВКП(б), состоявшегося в 1923 году. В ней говорилось о необходимости поставить в практической форме вопрос об использовании театра для систематической массовой пропаганды идей борьбы за коммунизм и о проведении в этих целях работы по созданию и подбору соответствующего революционного репертуара.

Бывший директор императорских театров князь Сергей Михайлович Волконский не без сарказма писал в своих мемуарах, что в послереволюционной России «не было деревни, где не было бы сарая, превращенного в театр».

Среди театров, появившихся в ту пору в Москве, кроме театра МГСПС навскидку можно назвать студию Малого театра, основанную 1923 году, театр-студию под руководством Юрия Завадского (1924 год), театр-студию под руководством Рубена Симонова (1927 год)… Были и другие театры, все не перечислить, но Татьяна Пельтцер отдала предпочтение именно театру МГСПС. Почему? С какой стати?

Скорее всего, причина крылась в Сергее Прокофьеве, у которого, помимо энтузиазма, имелся еще и опыт. Тридцатитрехлетний Прокофьев приехал в Москву из Иркутска, в котором он за одиннадцать лет прошел путь от актера дореволюционного народного театра до городского комиссара по делам театра. Прокофьев ставил спектакли, играл в них, писал пьесы и преподавал в студии, организованной им при народном театре. Это был настоящий подвижник театра, человек, у которого огромная любовь к искусству сочеталась с выраженными организаторскими способностями.

Труппа передвижного театра МГСПС брала не количеством, а качеством. Из Иркутска к Прокофьеву приехали Александра Арсенцева, Федор Субботин, Александр Дорошевич и еще несколько актеров. Из Первого театра РСФСР[50] в труппу перешел Александр Калинцев, из Малого театра – Владимир Освицимский. Состояла в труппе и жена Сергея Ивановича Елена, но у нее, в отличие от большинства режиссерских жен, не было никаких привилегий. Роли в труппе распределялись по очереди. Сегодня тебе главная роль, завтра ему, послезавтра – мне. Все довольны, и никому не обидно. Прокофьев ревностно следил за тем, чтобы все в его труппе происходило по справедливости. Когда труппа невелика, это несложно. Кроме того, тактика отказа от деления актеров на категории приводила к тому, что второстепенные роли игрались так же хорошо, как и главные. Чего уж греха таить, очень часто случается так, что стараются только премьер с примой. Они вытягивают на себе все действие, а остальные актеры играют спустя рукава.

Не умаляя таланта других актеров труппы (почти все они со временем стали заслуженными, а то и народными артистами), все же следует отметить, что на их фоне Татьяна Пельтцер заметно выделялась. Она смолоду была яркой актрисой. Яркой. Пожалуй, это слово подходит для ее характеристики больше других. Выйдя на сцену, она сразу же завладевала вниманием зрителей…

«Минуточку, Ватсон! – сказал бы в этом месте великий сыщик Шерлок Холмс, гениальный реконструктор событий. – А не кажется ли вам, что именно в этой яркости и могла крыться причина ухода нашей героини из бывшего театра Корша? Возможно, она затмевала даже прим и тем это не могло нравиться… Выжить ведь можно и тактично, не доводя до конфликтов и скандалов. Что вы на это скажете?»

А что можно на это сказать? Все покрыто мраком, и уточнить уже не у кого… Давайте лучше вернемся к новому театру Татьяны Пельтцер.

Просто ставить спектакли Прокофьеву было неинтересно. Он жаждал общения со зрителем. Перед спектаклями читались небольшие лекции, посвященные театру вообще или конкретно сюжету сегодняшней пьесы. Если показывали инсценировку романа Эмиля Золя «Париж», то рассказывали зрителям о Франции времен Наполеона Третьего, перед показом пьесы «Праздник крови», написанной по мотивам «Овода» Этель Лилиан Войнич, рассказывали об итальянских революционерах первой половины XIX века и «разоблачали истинную сущность» священников. Большинство пьес по мотивам известных произведений писал сам Прокофьев. В то время это умение ценилось особенно, поскольку добротных революционных литературных произведений имелось много, а качественных революционных пьес (ключевое слово – «качественных») было мало.