Первой ее ролью в «Ленкоме», как уже было сказано, стала Авдотья Назаровна в чеховском «Иванове». Говорят, что сам Чехов не любил эту пьесу и даже запрещал ставить ее в Художественном театре. Странно, ведь «Иванов» пьеса хорошая. Она полностью соответствует главному правилу драматургии, сформированному актером Михаилом Астанговым: «Надо, чтобы зритель, видя пьесу, чувствовал, что драматург не мог этого не написать и не мог этого написать иначе». Возможно, Антон Павлович не видел в труппе Художественного театра актеров, способных воплотить на сцене его замысел, показать русского Гамлета и его окружение. Захаров же таких актеров нашел. Иванова у него играл Евгений Леонов, его жену – Инна Чурикова и Людмила Поргина (супруга Николая Караченцова), Шабельского – Всеволод Ларионов, Лебедева – Николай Скоробогатов…
Ох, как же азартно играла в карты пельтцеровская Авдотья Назаровна! Как она ругалась с партнерами, которых только что пыталась обжулить! Но стоило только зайти речи о сватовстве, как грозный блеск в глазах тут же угасал, а в голос приобретал медоточивость… Дебют на новой сцене получился блестящим. Как того и следовало ожидать.
Перейдя в труппу Театра имени Ленинского комсомола, Татьяна Ивановна начала репетировать роль пожилой ткачихи Надежды Бурыгиной в спектакле «Мои Надежды» по пьесе Михаила Шатрова. Главную роль в этой пьесе играла молодая актриса Татьяна Кравченко, пришедшая в театр практически одновременно с Татьяной Ивановной. Несмотря на большую разницу в возрасте (почти пятьдесят лет), две Татьяны дружили. Кравченко говорила, что Пельтцер обратила на нее свои нерастраченные материнские чувства.
«Мои Надежды» принято считать комедией, хотя на самом деле в этой пьесе о трех женщинах, судьбы которых выражали идеалы поколений 1920-х, 1940-х и 1970-х годов прошлого века, комического мало. Это скорее драма, драма социальная, социалистическая. «Перекличка» ткачих трех поколений пользовалась большим успехом у зрителей, а самой Татьяне Ивановне понравилась возможность «окунуться» на сцене в свою молодость.
Роль Надежды Бурыгиной совершенно другого плана, чем роль Авдотьи Назаровны или роль хозяйки борделя старухи Стивен в «Тиле» Григория Горина, написанном по роману Шарля де Костера.
О «Тиле» надо сказать особо. На этот спектакль Марк Захаров возлагал огромные надежды. С «Тиля» начался перелом в театре, то был первый шаг к будущему успеху – и какой шаг! Постоянные аншлаги много сезонов подряд, масса хвалебных рецензий, неснижающийся зрительский интерес. «Тиль», премьера которого состоялась в 1974 году, давно снят с репертуара, но его помнят и будут помнить о нем вечно, как помнят о первой вахтанговской «Принцессе Турандот».
Беспрецедентный случай – репетиции «Тиля» начались раньше, чем Григорий Горин закончил работу над пьесой. Пьеса писалась по просьбе Захарова. «Он
История отчаянного, остроумного и неуязвимого Тиля Уленшпигеля как нельзя лучше подходила для постановки в советском театре того времени. Тиль выступал против буржуазии, высмеивал церковников, стало быть, являлся революционным героем. Вдобавок он был простолюдином, а не каким-нибудь графом или бароном. Можно сказать – стопроцентное попадание. Утверждение спектакля было сугубо формальным. Услышав имя Тиля Уленшпигеля и узнав, что пьесу пишет Горин, начальник Управления театров Министерства культуры СССР Георгий Иванов махнул рукой и сказал, что разрешает постановку. С другой стороны, и у де Костера, и у Горина остро звучит тема бесправия простого люда, которая ассоциировалась с недостатками советского режима. Короче говоря, спектакль нравился всем – и коммунистам и антикоммунистам. К тому же главного героя играл кумир советских женщин Николай Караченцов!