Татьянин день. В паутине обмана

— Да ну, Катьку в долю взял — словно выпустил джинна из бутылки. Без тоника и без закуски. Серьезно она за кафе взялась. И за меня. Продыху не дает.

— Тебе давно твердая рука нужна, иначе пропадешь, — вздохнула Галя, глядя на спящего на диване Вадима. — Все вы дети. Чуть не уследишь — и пожалуйста. Глаза бы мои не смотрели! Убери куда-нибудь этот… багаж.

— Уберу, не волнуйся, — Виктор принялся трясти Горина за плечо: — Вадик, подъем!.. Понял, все входящие — по тарифу «Глухой». Ну-ка, Вадюха, соберись. Последний рывок — он трудный самый, а я в постельку давно хочу… Тяжелый, зараза. Ума, наверно, полная штата. — Все-таки справившись со своей во всех смыслах нелегкой задачей, Рыбкин увел Вадима в свою комнату.

***

Сергей и Татьяна вернулись из ресторана в дом Бариновых.

— Как здорово, что мы выбрались, — оживленно щебетала жена. — Скажи, а?

— Нормально, — неохотно промямлил Сергей.

— Да ладно тебе. Отлично посидели. Слушай, а этот Игорь — ничего, симпатичный!

— Мужик как мужик. Не хромой, не косой, — бросил Никифоров, которому эта тема была крайне неприятна.

— Много ты в мужиках понимаешь. Такой… представительный. Мне кажется, они друг другу подходят. Очень хорошо вместе смотрятся.

— Да? Не заметил.

— Все потому, что мы с тобой смотримся еще лучше, — обняла мужа Татьяна. — Ты у меня, вообще, самый лучший. О, за это нужно выпить!

— Спасибо, не хочется.

— Тогда, может, сразу в спальню?

— Тань, знаешь, что-то у меня голова разболелась… Может, от вина. Не надо было пить.

— Ну, это горе — не беда. Я знаю одно чудодейственное средство. С головой проблем не будет — ты ее просто потеряешь, — проворковала Татьяна, прильнув к мужу.

— Тань, я серьезно, — поморщившись, отстранился Сергей. — Неважно себя чувствую, не хочу ничего.

— Слушай, так нечестно, — женщина начала терять терпение. — Это ты должен ко мне приставать, а я должна ссылаться на головную боль, нестабильную экономическую ситуацию и неблагоприятное состояние магнитного поля Земли.

— Ну, извини. Может, действительно, с магнитным полем Земли что-то не так. Знаешь, не хочу своей кислой физиономией портить тебе вечер. Поеду-ка я к Мишке, там переночую. Тань, не обижайся. Правда, хреново себя чувствую. Пока.

Гонсалес, как и в прошлый раз, доставил Таню к самому подъезду.

— Отличный вечер, мне понравилось, — сказал он. — Хорошие ребята, эти твои друзья. Красивая пара. Но мы, конечно, красивее. — Он поцеловал Разбежкину, однако та ответила без всякого энтузиазма и постаралась уклониться. — Тань, может, ко мне, а? Не хочется, чтобы этот чудесный вечер так быстро заканчивался.

— Нет, Игорь, я устала. Будет еще много чудесных вечеров.

— Танюш, — не отставал Гонсалес, — ну на полчасика, а?

— Игорь, голова у меня болит, правда…

— А серьезней причина найдется?

— Обязательно. Нестабильная экономическая ситуация — подойдет? Или изменение магнитного поля Земли. Принимается?

— А у меня есть выбор? — Игорь уже понял, что сегодняшний вечер у них не завершится романтической ночью.

— Похоже, что нет. О, у нас свет горит. Наверно, Надюшка не спит, меня ждет. Никуда не денешься.

— Завтра хотя бы встретимся?

— Хотя бы встретимся, — улыбнулась она, решительно выходя из машины.

— Доброе утро, Галь, — смущенно произнес Горин, выходя из комнаты Виктора. — Ты уж меня прости… за вчерашнее.

Не обращая на него внимания, Галина встала и отправилась на кухню. Вадим поплелся следом за ней.

— Ну, Галь, извини. Перебрал. Стыдно. Не думал, что так получится. Галь, не от хорошей жизни… Ну, что ты молчишь? Мне и правда стыдно. Ну не хочешь меня видеть — так я уйду скоро…

— Есть хочешь? — не выдержала Галина, оттаивая. — Я, во-обще-то, завтракать собираюсь.

— Как говорится, знал бы прикуп — жил бы в Сочи, — вздыхал Вадим, прихлебывая чай. — Ну, все что угодно, мог предположить, но чтобы она так… Как будто подменили человека.

— Может, она тоже чего-то ждала от тебя другого? — предположила Галя.

— Да она меня, как облупленного, знает — чего ей ждать? Ей, похоже, и самой ничего не надо — даже тряпок этих… Придумала когда-то, что хочет стать госпожой Гориной, да забыла зачем — за давностью лет.

— Ну и что ж ты тогда живешь с ней, если все так плохо? Наверное, надо что-то менять.

— А как тут поменяешь? — пожал плечами Вадим. — Если бы было простое средство, как от похмелья: налил — выпил — практически здоров… Нет, правда, ты что, предлагаешь развестись с ней? И что дальше?

— А дальше живи, как раньше жил.

— Эх, вот так живешь, работаешь, а потом оглянешься — и ничего: ни ребенка, ни котенка, — пожаловался Горин.

— А что же она не родит?

— А черт ее знает. Фигуру, наверное, бережет. Вот так они и жили… Ну а у вас тут как? Что новенького?

— Ладно, Вадим, пора тебе, — напомнила Галя, не желая продолжать беседу. — Ты как, оклемался немножко?

— Да, чуть не забыл рассказать, — встрепенулся Вадим. — Я же, наконец-то, благотворительный фонд организовать решил!

— Что-что? — не поняла Галя.