Тавматургия

ДИКТАТОР. Это не важно. По-моему, пятые сутки.

КУЗИНА. Зачем тогда спрашивать, если ты знаешь лучше меня?

ДИКТАТОР. Чем он занят?

КУЗИНА. Понятия не имею. Его окна вечно зашорены.

ДИКТАТОР. «Зашторены».

КУЗИНА. Что?

ДИКТАТОР. Окна обычно зашторивают, а не зашоривают. Окна — не лошади.

КУЗИНА. Господи боже мой, какая разница!

ДИКТАТОР. Для Господа? Огромная. Он — лингвист и драматург, и текст пьесы — все в одном лице. Уродуя язык, мы оскорбляем Творца.

КУЗИНА. Ну, прости, прости.

ДИКТАТОР. А может быть, Макс что-то пишет по-тихому? Что-то свое. Хотя бы трехстишья. В его возрасте я сочинил авангардный роман. Новый роман. Это термин такой: «новый роман».

КУЗИНА. Я поняла, не занудствуй.

ДИКТАТОР. Если он хотя бы читает… Думаешь, смотрит американскую чушь, сериалы?

КУЗИНА. Не самый плохой вариант, между прочим. Ты сам-то давно его навещал? Полюбопытствуй. Грязное белье слоями лежит на полу. Всюду объедки, огрызки, какие-то пакеты из-под чипсов. Но он никого к себе не пускает. Прислугу — не дальше порога. Пахнет у него там — я тебе доложу. Как в сточной канаве. Отвратительный запах — грязного белья и морепродуктов!

ДИКТАТОР. Он продолжает питаться морепродуктами? Похоже на манифест.

КУЗИНА. Манифест?

ДИКТАТОР. Душевного расстройства. Беспорядок внутри — беспорядок снаружи. У Макса депрессивная фаза на фоне любовных… э-э… неудач.

КУЗИНА. Что ты называешь любовными неудачами? Школьный роман, который выдохся лет десять назад?

ДИКТАТОР. Немного сочувствия, радость моя. Это не помешает. А то сама не заметишь, как море твоего обаяния вдруг испарится.

КУЗИНА. И что? Останется грязная лужица?

ДИКТАТОР. Именно.

КУЗИНА. Ты никому никогда не сочувствовал, и все от тебя без ума!

ДИКТАТОР. Это другое, это магия власти. Нет сильнее магнита, афродизьяка, чем бесконтрольная власть. Как там у Овидия в «Метаморфозах»? «Властитель может ластиком стереть, кого захочет. И это дамам клиторос щекочет». Кстати, вдруг вспомнил: к чему снится клитор?

КУЗИНА. Понятия не имею. Тебе приснился клитор?

ДИКТАТОР. Потом посмотрю в соннике.

КУЗИНА. Ты не прав — мне жаль бедного Макса.

ДИКТАТОР. Для тебя он просто ленивый, избалованный фрик.

КУЗИНА. Я этого не говорила!

ДИКТАТОР. Не стоит говорить о наследнике в таком тоне.

КУЗИНА. В каком тоне?

ДИКТАТОР. С пренебрежением.

КУЗИНА. Я этого не говорила!

ДИКТАТОР. Но ты так думаешь.

КУЗИНА. Хорошо. Ты считаешь, что это депрессия. В чем ее корень, причина?

ДИКТАТОР. Я уже сделал предположение.

КУЗИНА. Это все ерунда! Невинный роман с невинной асексуальной однокорытницей?

ДИКТАТОР. Одноклассницей. Выучи русский язык.

КУЗИНА. Выдумай что-нибудь лучше.

ДИКТАТОР. А смерть матери?

КУЗИНА. Четверть века назад? Во время родов?

ДИКТАТОР. Детские травмы — самые глубокие.

КУЗИНА. Дорогой, твоему сыну предстоит управлять огромной страной, в которой живет сто миллионов граждан со свернутыми мозгами…

ДИКТАТОР. Уже меньше.

КУЗИНА. Неважно! Допустим, ты прав: Макс погружен в инфантильные страхи и комплексы, в свои двадцать пять он законченный…

ДИКТАТОР. Клара! Следи за языком!

КУЗИНА. Ребенок. Но — в плохом смысле слова, в опасном смысле слова.

ДИКТАТОР. Хорошо, я поговорю с отцом Александром.

КУЗИНА. А может, лучше пригласить психоаналитика?

ДИКТАТОР. Хорошо, пригласи. Не будем ссориться. Мы по-разному смотрим на эти вещи, но ведь это естественно — мы разные люди. А ты, возможно, вообще не человек.

КУЗИНА. Очень мило. Кто же я, по-твоему?

ДИКТАТОР. Ты — ангел, моя дорогая, ангел! Но ты — это ты, а я — это я.

КУЗИНА. Хочешь сказать, так и будет всегда?

ДИКТАТОР. Прости?

КУЗИНА. Эта дистанция, этот публичный холод, который подчеркивает разницу нашего положения, так это и будет? Всегда?

ДИКТАТОР. Перестань, ты знаешь мое отношение…

КУЗИНА. Я знаю, ты меня любишь, ты меня хочешь. Пока я молода и красива и нужна тебе как женщина. Но мой статус — любовницы и дальней родственницы (ведь это не кровные узы, а седьмая вода на киселе) не дает мне вообще никаких гарантий.

ДИКТАТОР. Послушай, я тебе обещал и обещаю опять: как только мальчик женится, мы сразу оформим наши отношения.

КУЗИНА (вздыхает). Значит, это случится не скоро. Еще лет через пятьдесят, когда из тебя будет сыпаться песок, а из меня… из меня…

ДИКТАТОР (заинтригован). Что?

КУЗИНА. Уже не будет литься тот самый кисель.

2.

Кузина и Фата Моргана.