Таврида: земной Элизий

Влияние России двигалось на Запад и устанавливалось на Юго-Востоке. И на Западе, едва ли не сильнее, чем в Стамбуле, были обеспокоены появлением русского флота в Черном море и вмешательством Екатерины в польские дела.

Итак, эту войну объявили, несмотря на все усилия со стороны России ее предотвратить или, по крайней мере, отдалить.

Екатерина писала военному министру И.Г. Чернышёву: «Туркам с французами заблагорассудилось разбудить кота, который спал: я – сей кот, который вам обещает дать себя знать, дабы память не скоро исчезла. Я нахожу, что мы освободились от большой тяжести, давящей воображение, когда развязались с мирным договором; надобно было тысячи задабриваний, сделок и пустых глупостей, чтобы не давать Турции кричать… И вот разбудили спавшего кота, и вот вы кой-что увидите, и вот об нас будут говорить, и вот мы зададим звон, какого не ожидали, и вот турки будут побиты».

Действительно, несмотря на то что Россия была застигнута врасплох, война оказалась не только победоносной, но и завершившей, наконец, девятисотлетнюю борьбу за естественный выход в Черное море.

План войны был обдуман не только в Стамбуле, но и в Версале. Хан Крым-Гирей готовился к этой войне с юношеских лет (мы не говорим «обдумывал», потому что это не было свойственно дэли-хану).

Но всё обратилось в разбойничий набег, подобный тем, которые предпринимали татары еще во времена Золотой Орды.

Более двух тысяч пленных и разорение края казались разбойничьей армии Крым-Гирея счастливейшим результатом. Урон, причиненный России, был чувствителен. Но на весах войны похода Крым-Гирея словно и не было, и хан, по меткому определению турецкого историка, «пустил на ветер татарскую репутацию».

Если Крым-Гирей воинскую репутацию татар пустил на ветер, то сменивший его Девлет-Гирей оказался таким трусом, что затоптал эту репутацию в грязь. Он был отрешен от ханской власти очень скоро после того, как получил ее. После смерти Крым-Гирея командование перешло к самому великому визирю Магомет-Эмин-паше. Новый хан Каплан-Гирей командовал лишь своими эскадронами.

Характер войны переменился. У татар была отнята самостоятельность военных действий. Турки теперь стремились брать крепости и закреплять позиции.

Первый удар был направлен на Молдавию. Армия двигалась к Днестру.

Русский план кампании был разработан быстро. Он определился на чрезвычайном военном совете в Петербурге, хотя цели, преследуемые этим планом, были вековыми. Нужно было добиться свободного плавания в Черном море и освободить христиан из-под власти турок всюду, где это возможно.

В отношении Крыма действия предполагались наступательные, так как необходимо было овладеть береговыми турецкими укреплениями, и прежде всего Азовом и Таганрогом. На заседании Совета в конце 1769 года Екатерина заявила, что, по ее мнению, «главный предмет будущего года на Азовском море, кажется, быть должен для закрытия новозаведенных крепостей, чтоб сделать нападение на Керчь и Тамань и завладеть сими крепостями, дабы зунд Черного моря через то получить в свои руки, и тогда нашим судам свободно будет крейсировать до самого Цареградского канала и до устья Дуная».

Для действий «со стороны Крыма» был назначен Петр Александрович Румянцев. В начале войны Румянцев был поставлен в зависимость от командующего наступательной армией князя Голицына, а затем, после неудач этого генерала, стал руководить всеми операциями первой наступательной армии, а по существу всей кампанией.

Война, объявленная в августе 1768 года, началась лишь в апреле 1769 года. Первая армия перешла Днестр, но отступила от крепости Хотин, так как Голицын проявил нерешительность, которая чрезвычайно подбодрила великого визиря, и в течение лета визирь предпринял атаки, заставившие русскую армию отступить за Днестр. В Стамбуле решили, что «гяур ушел в ад» и близится конец войны.

Однако, как повествует историк Ресми-Ахмед-эфенди[28]: «Господь-Истина судил иное».

Уже с конца августа 1769 года положение изменилось. Взят был Хотин, а вслед за крепостью и Яссы. Русские войска приближались к Бухаресту. В Турции во всем винили легкомыслие бывшего кондитера; великий визирь был сменен.

7 июля 1770 года произошло сражение при реке Дарге, где расположился крымский хан. Румянцевская артиллерия сбила укрепления Каплан-Гирея, и хан бежал, оставив свои роскошные палатки и орудия. Новые поражения заставили турок опять сменить визиря.

В Кагульской битве участвовала стопятидесятитысячная армия, которою предводительствовал визирь Халиль-бей. Русских войск было в десять раз меньше, но Румянцеву удалось обратить в бегство и уничтожить эту огромную армию.

Вскоре были взяты Измаил, Аккерман, а затем долго сопротивлявшиеся Браилов, Бухарест и Бендеры.

Кагульский бой означал перелом в войне. Перевес был теперь явно на русской стороне.