Те, кто уходят

– Я придерживаюсь того же мнения, – сказала Лаура. – Вы знали его гораздо лучше, и вы видели его последним.

Коулман подумал, что именно Лаура отговорила мужа идти в полицию; впрочем, итальянским Френсис владел довольно слабо, и Коулман вполне понимал его нежелание разговаривать с полицейскими. «Давай не будем высовываться, Френсис. Ты знаешь, Эд его не любил, и мы понятия не имеем, что случилось той ночью». Коулман вполне мог представить такой разговор в их номере.

– Я не знаю района набережной Дзаттере, – сказал Френсис. – Что это за район?

– Там определенно спокойнее, чем здесь, – ответил Коулман.

– А вы, Инес, как считаете, что с ним случилось? – спросила Лаура. – У вас ведь такая интуиция.

– В данном случае?.. Нет, – ответила Инес. – Он… – Она подняла руку в беспомощном жесте. – Я просто не знаю.

– А что вы собирались сказать? – спросил Френсис. – «Он»?..

– Если он впал в такую депрессию, то мог и уехать куда-нибудь… бросить все… Я думаю, такое возможно.

Коулман почувствовал: Смит-Питерсы сомневаются в этой гипотезе и чувствуют, что и сама Инес в нее не верит.

– Переулки, – сказал Коулман. – Переулки Венеции. Если кому-то взбрело в голову ударить вас по голове и отобрать ваши деньги – тут и канал под боком. Скинул туда тело – и концы в воду.

За соседним столом, занятым американцами, было шумно. Смех одного из них походил на собачий лай.

– Какая ужасная мысль! – сказала Лаура, закатывая голубые глаза, и посмотрела на мужа.

– Вы никого не видели поблизости, когда его высаживали? – спросил Френсис.

– Я не вылезал из катера, а потому мало что видел, – ответил Коулман. – Не помню. Я развернул катер и направился к Сан-Марко.

– А где в тот вечер был Коррадо? – поинтересовалась Лаура у Инес.

Инес пожала плечами, не глядя на Лауру:

– Дома? Не знаю.

Этот же вопрос Инес задавала Коулману.

– Я его искал. Но ведь шел уже второй час ночи, – сказал Коулман.

Он посмотрел на дверь и вздрогнул, резко подался вперед и тут же опустил взгляд на стол. В дверь вошел Рей.

– Что с тобой? – спросила Инес.

– Чуть… чуть не проглотил оливковую косточку, – сказал Коулман.

Он понял не глядя, что Рей вышел, заметив его.

– Я таки проглотил ее, – пробормотал Коулман, улыбаясь, так как в подтверждение своих слов не мог достать косточку изо рта.

Слава богу, Инес настолько была поглощена им, что не заметила Рея, а Смит-Питерсы сидели к двери спиной. У Рея появилась бородка. Он выскочил на улицу почти с той же скоростью, с какой Коулман подпрыгнул на стуле.

– Фу! Пережил неприятную минутку. Испугался, что она попала в трахею, – сказал Коулман и рассмеялся.

Остальные после этого принялись говорить о чем-то другом, но Коулман не слышал ни слова. Рей жив, он действует на свой страх и риск, и он опасен. Что у него на уме? Он явно не пытается навести на Коулмана полицию, иначе уже сделал бы это. Или полиция сейчас собирает силы у входа? Коулман снова украдкой посмотрел на дверь. Из бара выходили два высоких человека, они смеялись и двигались медленно. На двери, как и на окнах, было серое матовое стекло – через такое трудно что-то увидеть. Прошло не меньше пяти минут, но ничего не случилось.

Коулман заставил себя принять участие в разговоре.

Где может прятаться Рей? Где бы он ни провел прошедшую неделю, ему сегодня придется поменять убежище из-за фотографии в газете, если только он не сказал правду тому, у кого живет, но Коулман посчитал такое маловероятным. Или у Рея есть здесь близкие друзья? Коулманом овладевали злость и страх. Живой Рей представлял для него огромную опасность, риск быть обвиненным в покушении на убийство. Даже в двух покушениях. И второе могло быть доказано: кто-то должен был видеть Рея в воде той ночью – тот, кто и вытащил его. Или если он каким-то чудом доплыл до Пьяццале[37], кто-нибудь, а то и несколько человек могли видеть его мокрым в ту ночь. Коулман пришел к выводу, что ему придется завершить дело и устранить Рея. И хотя он понимал, что его толкают на это эмоции, главным образом страх, такая мысль казалась ему обоснованной, и эта логика вскоре найдет для него метод понадежнее, чем те, что он использовал раньше.

10

Рей пересек улицу Сан-Моизе, на которой находился «Бауэр-Грюнвальд», и вышел на Фреццерию. Он шел быстрым шагом, словно Коулман гнался за ним, хотя было ясно, что ничего подобного Коулман сейчас не станет делать. Коулман снова среди друзей! По-прежнему с Инес, которая, вероятно, подозревает его, но все же делит с ним постель. На самом деле миру безразлично, жив он или мертв. Может быть, понимание этого и есть начало мудрости. Он мог быть убит, и убит только Коулманом, но мир это ничуть не взволновало.