Те, кто уходят

Он отдавал себе отчет в том, что Антонио не способен его понять. Антонио понял бы его, скажи ему Рей: «Я прячусь, чтобы возложить вину за мою смерть на Коулмана, но, как видите, из этого ничего не получается – всем на всё наплевать. И в любом случае я же не мертв». Но мотивы его поведения были куда сложнее, и он не собирался ничего объяснять Антонио.

– Все разъяснится, – пообещал Рей. – Я… – Он чуть было не сказал, что переживал смерть жены, но не хотел упоминать Пегги. – Давайте уйдем отсюда.

Антонио встал:

– Можно, я пройдусь с вами немного? Я до семи свободен.

– Хорошо, – сказал Рей, которому на самом деле было все равно.

Они пошли по берегу канала Сан-Тровазо к набережной Дзаттере. Никто из них не указывал путь, они шли, следуя естественным поворотам улочек, петлям проулков, которые были здесь более узкими и извилистыми, чем в остальном городе, да и сам район казался старее, проще и беднее, чем бо́льшая часть Венеции.

– У вас где-то тут неподалеку комната? – спросил Антонио.

– Да, – ответил Рей.

Когда он это сказал, его взгляд был устремлен на Джудекку, этот громадный остров за водным простором, его убежище, которое он не собирался выдавать.

– Эдуардо высадил вас здесь? – спросил Антонио на Фондаменто-делле-Дзаттере, показывая куда-то налево, в сторону пансиона «Сегузо».

– Да, где-то здесь.

Они повернули направо. Фасады домов, выходящих на широкую набережную, были простыми, без каких-либо украшений. Темнело, и уличные фонари уже зажглись.

– Там дальше Stazione Marittima[53], нам не пройти, – сказал Антонио, показывая вперед. – Давайте сюда.

Они свернули направо на узкую улочку, а через минуту прошли по мосту через канал. Рей понял, что ему придется возвращаться назад, чтобы сесть на вапоретто до Джудекки. Он хотел отделаться от Антонио, но так, чтобы это не выглядело грубо, а потому решил проститься с ним минут через пять. И еще: когда они расстанутся, нужно будет убедиться, не идет ли Антонио за ним следом.

– Наверное, полиция не выпустит Эдуардо из Венеции, – задумчиво сказал Антонио. – Я знаю, Инес хочет уехать во Францию.

– Мне это неизвестно, – неопределенно ответил Рей и поднял воротник пальто.

– Зачем вы отпустили бороду? Чтобы вас не узнали?

– Захотелось чего-то новенького. Вряд ли она до неузнаваемости изменила мою внешность.

– Знаете, я ведь тоже считал, что Эдуардо вас убил, – сказал Антонио, словно посвящая его в сокровенную тайну. – Я думал, какой странный человек. Гуляет тут этот американец, и никто ничего не предпринимает.

«Включая и тебя», – подумал Рей, хотя и без всякого осуждения.

– Люди не любят предъявлять такие обвинения.

– Но даже Инес, она остается с ним в…

Рей вдруг вздрогнул и остановился. Впереди он увидел Коулмана – тот выходил из темного треугольника тени, прилепившегося к маленькой церкви, как пирамидка. Коулман поглядывал по сторонам, явно в поисках кого-то или чего-то.

– Что случилось? – спросил Антонио.

– Ничего. Показалось, что увидел кое-кого, – ответил Рей.

Антонио огляделся:

– Кого?

Коулман все еще оставался в поле их зрения. Но через секунду уже исчез. Просочился в щель переулка в левой части церковной площади.

– Мне показалось – Инес, – сказал Рей. – Не имеет значения. Сейчас мы должны проститься. Рад был с вами увидеться, Антонио. Но помните, что я вам сказал. Никому не говорите о нашей встрече. Предоставьте это мне. Договорились?

– Но… я не собираюсь ни с кем из них видеться. Честно, – пообещал Антонио. – Я очень рад, что вы живы, Рей!

Он протянул руку. Рей пожал ее:

– Arrivederci, Антонио.

– Arrivederci, Рей!

Не думая о том, куда выйдет, Рей зашагал направо – в сторону, противоположную той, куда пошел Коулман. Несколько секунд спустя оглянулся, но Антонио не увидел. Потом улица, по которой он шел, сделала поворот, и теперь видимость сзади ограничивалась всего несколькими футами. На следующем повороте Рей помедлил, обернулся и подождал. Антонио не появился. Рей задышал легче и двинулся в сторону набережной Дзаттере. По крайней мере, он полагал, что идет в направлении, которое выведет его туда. Он огляделся в поисках каких-нибудь стрелочек, которые иногда встречались на стенах домов и показывали ближайшую остановку вапоретто или трагетто[54]. Сегодня ему не попалось ни одной. На набережной Дзаттере он судорожно вздохнул. Его спина была напряжена. Он оглянулся, на этот раз опасаясь не Антонио, а Коулмана, и, не увидев его, пошел медленнее. На Антонио можно положиться, думал Рей, парень никому ничего не скажет, и явно на пользу Рею шло то, что Антонио больше не собирается встречаться с Инес. К тому же Рей говорил правду: он и в самом деле хотел через два дня явиться в полицию. А за это время он должен наладить свою разрушенную жизнь. Он мог составить список из четырех или пяти пунктов.