Теарнская партия

— Нет никого, кто не мог бы оказаться причастен… в той или иной степени.

— И вы их…

— Задержали, — твердо сказал Гламмер. — На то и служба, чтобы печься о благе государства и сохранности законов, невзирая на родовитость и высокое положение преступников, оные законы и благо попирать пытающихся.

«Вот так. Смотрите и запоминайте, какая у меня грозная секретная служба. И в отличие от бывшего короля я вовсе не намерен связывать ей руки. Я всего лишь мягко напомню генералу о возможной непричастности всех этих наследников. Не более. Пусть все знают, что при мне закон родовитостью не переломишь».

— Но я надеюсь, вы хотя бы обошлись с ними достойно?

— Разумеется, ваше величество, — тотчас откликнулся Гламмер. — Задержанные помещены в чистые одиночные камеры, где получают вполне удовлетворительную пищу. Раз в день их выводят на прогулку.

— Генерал, я надеюсь также, что вы не осквернили руки наследников герцога Угерна отвратительными ржавыми цепями?

— Как можно, ваше величество! Все цепи, которыми их сковали согласно требованию закона, я проверил лично. Чистейшая сталь, без малейшей ржавчины.

— Генерал, а нельзя ли вообще обойтись без столь крайних мер?

— Пока мы не выясним личность убийцы? Никак нет, ваше величество! Моя беспечность и без того обошлась слишком дорого. Если бы я настоял на охране, герцог Угерн сейчас был бы жив! Я просто помыслить не могу, что может еще случиться какая–нибудь беда!

— Что ж, если вы так говорите… — развел руками король Ренарт. — Тогда постарайтесь побыстрей найти виновного.

— Приложу все силы, ваше величество, — низко поклонился генерал Гламмер.

— Безвинные люди не должны томиться в застенках, — добавил Ренарт.

— Разумеется, вы правы, ваше величество. Как только я установлю их безвинность, они будут немедля освобождены с принесением всех и всяческих извинений. Я могу идти?

— Идите, генерал. Да помогут вам боги!

Что ж, вышло неплохо, довольно подумал Ренарт, окидывая взглядом придворных. Если кто что и заподозрил, пусть попробует доказать. Пусть попробует обвинить короля и секретную службу королевства. И сам Ренарт, и вся секретная служба охотно поклянутся перед алтарем, и кара богов не обрушится на них. С какой стати? Ведь никто из них и в самом деле не убивал герцога Угерна… а тот, кто убил, умер раньше герцога.

«Вот так. И никакие наследники герцога Угерна мне не страшны. Пусть посидят в подвалах секретной службы, пусть испугаются на всю оставшуюся жизнь, можно потом их и выпустить, так и не найдя виноватого, выпустить под надзор, а герцогство отдать под королевскую опеку».

***

Главный смотритель дворца отвесил его величеству Ренарту безупречный придворный поклон.

— Ваше величество…

— Да, господин Сегелис? — Ренарт поднял голову, отвлекаясь от государственных дел, которые окружали его, казалось, со всех сторон.

— Ваше величество, — повторил главный смотритель, — осмелюсь спросить, какие будут указания относительно перемен в обстановке и внешнем виде дворца? Быть может, вашему величеству угодно что–либо улучшить? Поменять?

Король Ренарт устало потер лоб.

— Улучшить? — переспросил он. — Поменять? Господин Сегелис, мы же с вами взрослые люди… Ладно, у меня нет и никогда не было художественного вкуса, мое присутствие в кружке «ценителей живописи» — чистой воды политика. Но вы–то хоть понимаете, что стараниями и распоряжениями короля Эттона несчастный дворец выглядит просто отвратительно?! Вы, столько лет возглавляющий вирдисскую Академию художеств? — Его величество Ренарт не то чтобы разгневался, но определенно изволил малость рассердиться. — Вы, почетный член эльфийской Академии наук? Вы, с вашим прославленным безупречным вкусом? Неужто вы этого не видите?! Неужто вы до такой степени бездеятельны и некомпетентны?!

— Государь… — Голос смотрителя дрогнул, в глазах блеснули слезы. — Государь… я столько лет… и наконец…

Ренарт, которому раздражение, подлинное или мнимое, помогло стряхнуть усталость, в упор глянул на господина Сегелиса.

— Столь эмоциональная реакция свидетельствует о том, что вы со мной согласны? — с мягкой насмешкой поинтересовался он.

— А как я могу быть… — вырвалось у главного смотрителя. Он смешался и замолк.

— Несогласным с королем? — закончил за него Ренарт. — Это не выполнять моих повелений вы не вольны, а не соглашаться с ними — сколько угодно. Но, похоже, вам и впрямь пришлись по душе мои слова? Несмотря на то, что я немилосердно и жестоко вас раскритиковал и упрекнул в бездеятельности и некомпетентности.