Читаем Театр как вид искусства полностью

Свой творческий почерк имеют многие московские

режиссеры: Р. Н. Симонов, В. Н. Плучек, Ю. А.

Завадский и другие. В Ленинграде мы всегда узнаем спектак-*

ли режиссеров Г. А. Товстоногова, Н. П. Акимова, Р. Р.

Сусловича. Много интересных и своеобразных

режиссеров работает в других городах и республиках страны:

Ф. Е. Шишигин — в Ярославле, А. А. Добротин — в

Воронеже, Д. А. Алексидзе — в Тбилиси.

В каждом нашем театре есть главный режиссер. Это

художественный руководитель театра. Он не только сам

ставит спектакли, но помогает и контролирует работу

других режиссеров в театре Он главный художественный

воспитатель актерского коллектива театра. Поэтому его

творческие принципы определяют направление, как

говорят, «лицо» всего театра.

В советском театре работает много хороших и

разных режиссеров. Это очень отрадно, ибо делает наш театр

многогранным, разнообразным, способным

удовлетворить все богатство вкусов наших зрителей.

ЕЩЕ ОБ ОДНОМ УЧАСТНИКЕ СПЕКТАКЛЯ

ы рассказали о всех создателях театрального

искусства. Но есть еще один непременный

участник спектакля. Это — сам зритель.

Все виды искусства в конечном счете существуют

для зрителей и слушателей. Но в театре зритель приобрел

тает особое значение.

Ведь за три-четыре часа, пока продолжается

спектакль, театру нужно столько сказать зрителю! Иногда за

один вечер перед нами проносятся целые годы жизни

героев. Рассказать об этом очень сложно, и театр

принимает в расчет фантазию и сообразительность самих

зрителей. Иногда действующему лицу достаточно сделать

намек, одно движение, взгляд, а мы поймем все, о чем он

думает.

л

28

Вспомним еще раз контуры домов в «Весенних

скрипках», вид которых позволяет нам самим дорисовать

картину. А когда мы слышим в спектакле «Смерть

коммивояжера», как мчится навстречу катастрофе автомобиль,

разве мы не представляем последних минут

самоубийцы?

Образная природа театра позволяет зрителям пенять

и пережить больше, чем они непосредственно увидели и

услышали на спектакле. Это делает зрителя сотворцом

спектакля.

Особое значение театральных зрителей еще и в том,

что без них и сам актер не может играть.

Был в истории театра такой случай. Во время

гастролей петербургской актрисы М. Г. Савиной в Берлине

спектакль пожелал посетить император Вильгельм И.

Думая оказать честь актрисе, он сказал, что будет

смотреть спектакль один. Но М. Г. Савина ответила: «Ваше

величество, прикажите ввести в зал хотя бы полк

солдат. Я не могу играть для одного человека, будь это сам

император».

Почему же актерам так важно присутствие зрителей?

Искусство есть творческий акт передачи мыслей и

чувств художника через его произведение другим людям.

Писатель, пишущий книгу, актер кино, снимающийся в

фильме, знают, что позднее их работа предстанет перед

публикой и оживет то, что их волновало.

Спектакль же, как художественное произведение,

живет лишь те часы, пока он идет на сцене. Значит, только

во время спектакля актер может передать людям, что же

он хотел сказать созданным им образом.

Вспомним о гражданском начале в актерском

творчестве и сверхзадаче актера в каждом спектакле. Актер

добивается, чтобы зритель разделил его отношение к пер<

сонажу: полюбил или возненавидел, т. е. стал

единомышленником актера. И когда слова, поступки действующих

лиц находят в зале соответствующий эмоциональный

отклик, между актерами и зрителями устанавливается

живая связь, знак того, что обе стороны поняли друг

друга.

Но вот театр имени Евг. Вахтангова в 1928 году

показывал в Париже спектакль о революции — «Вири-

нея». Зрительный зал заполнили зл(]бствующие

эмигранты-белогвардейцы, которых эта самая революция

выбросила из страны. Спектакль встречался враждебно,

О единомышленниках не приходилось говорить. Но

актеры играли с громадным подъемом. В самой атмосфере

ненависти черпали они вдохновение, чувствуя, что каждое

их слово попадает в цель, бьет по врагу. Это тоже был

своего рода «контакт» между сценой и зрительным залом.,

Театр — самое чувствительное к времени искусство.

Только он, с его живым творцом спектакля актером,

может чутко улавливать, чем живут сегодня люди, и

непосредственно учитывать в спектакле мысли и настроения

людей.

Только в театре зритель видит перед собой живой,

реально существующий образ и одновременно может

общаться с его создателем. Эти неповторимые особенности

театра делают его древнее искусство бессмертным и

способным оказывать на зрителя наибольшее идейно-эмо^

циональное воздействие.

В театре пребывает одновременно целая людская

масса. Театр сплачивает ее в одинаково мыслящий и

чувствующий коллектив. Это еще больше усиливает

эмоциональное восприятие спектакля. История театра знает

немало примеров, когда театр служил толчком к активным

политическим выступлениям людей. После спектаклей с

участием Ермоловой молодежь расходилась с пением

революционных «песен. Пьесы Горького на сцене МХАТ и в

театре В. Ф. Комиссаржевской иногда превращались в

политические демонстрации. Эту свою силу театр должен

отдавать служению самым гуманным, самым передовым

идеям. Советский театр называют пульсом времени. Он

всегда идет в ногу со всеми современниками, зовет их

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дальний остров
Дальний остров

Джонатан Франзен — популярный американский писатель, автор многочисленных книг и эссе. Его роман «Поправки» (2001) имел невероятный успех и завоевал национальную литературную премию «National Book Award» и награду «James Tait Black Memorial Prize». В 2002 году Франзен номинировался на Пулитцеровскую премию. Второй бестселлер Франзена «Свобода» (2011) критики почти единогласно провозгласили первым большим романом XXI века, достойным ответом литературы на вызов 11 сентября и возвращением надежды на то, что жанр романа не умер. Значительное место в творчестве писателя занимают также эссе и мемуары. В книге «Дальний остров» представлены очерки, опубликованные Франзеном в период 2002–2011 гг. Эти тексты — своего рода апология чтения, размышления автора о месте литературы среди ценностей современного общества, а также яркие воспоминания детства и юности.

Джонатан Франзен

Публицистика / Критика / Документальное