Театр мистерий в Греции. Трагедия

Молитва дочерей Даная

(из книги: J. Flaxman, T. Piroli, F. Howard, Compositions fr om the Tragedies of Aeschylus, 1831)

С точки зрения структуры это произведение представляет собой мольпе, ритуальный танец, сочетающийся с пением. Хор состоял из пятидесяти человек. Это число позже сократилось до двенадцати: именно двенадцать человек образовывали хор в каждой части тетралогии. К ним прибавлялось еще два актера, что придавало трагедии астрономически-астрологический смысл: согласно данной трактовке, Ио – это Луна, а Зевс представляется в двойном аспекте Юпитера-Солнца, как в мифе о Геракле.

Последующее бегство пятидесяти египтян от войска аргивян приводит нас к выводу, что на сцене это войско представляло столько же, если не больше, воинов. Таким образом, на сцене находились одновременно по меньшей мере пятьдесят человек, разделенных на три хора, каждый со своим эксархонтом, который одновременно был актером, но не отделялся от хора.

Афродита

(из книги: J. Flaxman, T. Piroli, F. Howard, Compositions fr om the Tragedies of Aeschylus, 1831)

Эксархонтом хора Данаид был Данай, хора египтян – Посланник, а хора аргивян – сам царь Пеласг.

Сценография могла быть совсем простой, поскольку мы не встречаем упоминаний ни о декорациях, ни о mekanai– загадочных машинах, которые производили спецэффекты. Была лишь большая круглая площадка без сцены, но с возвышением, достаточно большим, чтобы на нем разместились одновременно пятьдесят Данаид, а может быть, и больше актеров, если принять в расчет их преследователей. Возможно, этот «ритуальный холм» находился в центре, там, где впоследствии возводили алтарь, но доподлинно это не известно.

Зевс в двойной ипостаси Юпитера-Солнца

(из книги: J. Flaxman, T. Piroli, F. Howard, Compositions fr om the Tragedies of Aeschylus, 1831)

Большое число роскошно одетых исполнителей должно было производить впечатление на зрителей. Данаиды со смуглыми и яркими щеками были одеты в экзотические финикийские наряды. Египтяне с черными руками и ногами появлялись в коротких белых туниках. Хоры исполняли продолжительные, страстные и волнующие танцы.

Утрата большей части этой трагедии и неизвестного нам продолжения, которое мы пытаемся восстановить с помощью комментаторов более позднего времени, не позволяет судить обо всем произведении. Кроме того, со временем оно могло претерпеть изменения: как мы говорили выше, сокращалось число участников представления, а сама трагедия приспосабливалась к стандартам классической эпохи.

19. «Прометей прикованный»

Истоки мифа о Прометее, по мнению Мюррея, надо искать в местном афинском культе демона огня, второстепенного божества, покровителя кузнецов и гончаров, которого почитали вместе с Гефестом, на одном алтаре. Алтарь называли алтарем Прометеякак более древнего, изначального божества. Кроме того, это был единственный посвященный ему алтарь, в то время как у Гефеста их было много. Главной церемонией культа Прометея был бег с факелом от алтаря через квартал гончаров.

Дословно имя Прометей переводится как «тот, кто предвидит», в отличие от имени его брата Эпиметея – «того, кто думает после». Это связано с мифом о Пандоре*, «биороботе», созданном богами для того, чтобы искушать людей. Для Елены Петровны Блаватской (ЕПБ) миф о Прометее имел более глубокое значение, а его происхождение она считала более древним; так, его имя происходит от Pramantha*, что на санскрите означает «огненная палка», поскольку титан спрятал украденный у богов огонь в полом тростнике. Та же ЕПБ связывает его с Агнишвата* Питри, или «Отцами огня», и Манасапутрами, или «Носителями разума», поскольку, согласно древней традиции, обобщенной ею, Прометей символизирует целую группу божественных существ; они исполнились сострадания к человеку, не имешему разума, который позволил бы ему достичь высших уровней сознания. Эти божественные существа «восстали» – так же как в другом, библейском, мифе это сделал Люцифер, «Носитель света», за что и был низвергнут в бездну; с тех пор его называют «падшим ангелом». Они восстали против Судьбы, которая наделила человечество только тем, что действительно соответствовало уровню его эволюционного развития, – конкретным разумом ( Kama-manas* индусов) – и «украли» для человечества «искру» Разума. Но эту искру восприняли не все, и поэтому Эпитемей и является тем, «кто думает после». Как объясняет «Тайная Доктрина»*, одни люди усвоили только треть искры, другие – две трети, а некоторые – ничего. Следовательно, несмотря на все усилия Манасапутров, человечество, за некоторыми исключениями, не получило всей полноты Разума: ведь даже те, кто восприняли эту искру в наибольшей степени, едва ли смогли подняться до вершин сознания даже на эти две трети «украденного».

Гермес

(музей Пио Клементино, Ватикан)