Театр отчаяния. Отчаянный театр

Следующий, третий по счёту, год театра «Ложа», который начался осенью, уже не был безоблачным и безмятежно радостным. А мы с моей женой стали жить в моей комнате в родительской квартире, потому что податься нам было некуда.

Той осенью театр «Ложа» съездил в город Пермь. Нас пригласил выступить на своей сцене театр Пермского университета «Отражение». Мы с ним познакомились на фестивале в Екатеринбурге. Пермякам понравился наш «Мы плывём» и наша весёлая компания. Они оплатили железнодорожные билеты, и мы, лёгкие на подъём, поехали в гости и на маленькие гастроли.

Город Пермь я полюбил сразу. Если рассматривать Урал как отдельное географическое явление, со своей столицей и провинцией, то Екатеринбург – это определённо уральская Москва, а Пермь – это, безусловно, уральский Питер, только без архитектурных красот, без дворцов, каналов и великолепных мостов. Река Кама в отличие от Невы не уложена в гранит и не воспета поэтами во главе с Пушкиным. Зато потайных городских маршрутов, неряшливых пространств, странных людей и историй в Перми того времени хватало.

Театр «Отражение», в гости к которому мы приехали, представлял из себя странную группу молодых интеллектуалов, которые театром были иногда, не каждый день, и актёрами себя не ощущали. Они были молодыми людьми, занятыми разными видами научной, творческой и педагогической деятельности, которые любили свою компанию и иногда играли свой единственный спектакль. Кто-то из них был редактором газеты, кто-то преподавал французский язык, кто-то серьёзно занимался наукой… Был в их театре даже писатель-фантаст, который выпустил одну книжку в местном издательстве и на этом не смог остановиться. А был актёр, которого вся их компания очень любила, постоянно о нём говорила, но мы его не увидели и не смогли с ним познакомиться, потому что он в то время проходил плановое лечение в психиатрической больнице.

Репетировали и выступали, собирались и общались они в университетской аудитории, в которой хранили свой бесхитростный скарб и реквизит. Световое оборудование их театра даже по сравнению с нашим, музейным, было просто помоечным. Сказать, что в театре «Отражение» всё было неряшливо и безалаберно, – это ничего не сказать. Там было всё никак организовано и никем не руководимо. Когда нас привели туда, я с порога решил, что играть в том помещении мы не сможем. Я сразу об этом сказал пригласившим нас людям. Надо было видеть их удивление. Они всерьёз не видели никаких проблем у себя в театре. То, что мы видели развалом и свалкой, они видели совершенно нормальным и рабочим состоянием театра. Когда я даже не потребовал, а попросил их навести порядок хотя бы на сцене, убрать мусор и показать нам световой пульт, они искренне не поняли, о чём идёт речь.

Жили мы в Перми по домам тех, кто называл себя театром «Отражение». Общежитие екатеринбургского политеха многим из нас вспомнилось как что-то замечательно комфортное. Двое ребят, которых пригласил к себе ночевать писатель-фантаст, сбежали сразу. Они не решились в его жилище разуться. Зато в той квартире было очень много книг.

Мне довелось поселиться у молодого учёного, который изучал фауну Пермского края. У него в холодильнике на кухне жили в банках тритоны и лягушки. Он держал их в холодильнике рядом с продуктами. От холода земноводные засыпали, и их можно было не кормить.

Но все те пермские ребята были из интеллигентных семей, знали массу стихов, разбирались в симфонической музыке, и у них был обширнейший круг знакомых художников, музыкантов, учёных, писателей и поэтов, которых в Перми того времени было много, и они ещё не бросили творчество, ещё не разъехались из Перми и ещё были молоды и живы.

То, как жили наши пермские коллеги, более всего напомнило мне Питер, в который я приехал летом, вернувшись со службы.

На доске объявлений в главном корпусе Пермского университета я увидел плохонько написанную афишу на которой прочёл: «Впервые в Перми театр интеллектуальной клоунады из Кемерово “Ложа”. Спектакль “Мы плывём”». Определение жанра моего театра – «интеллектуальная клоунада» – огорчило меня до уныния.

А те, кто нас пригласил, были так рады нашему приезду, что показывать свои огорчения и недовольство было всё равно, что обижать маленьких детей.

Театр «Ложа», состоявший из молодых, весёлых и весьма уверенных в себе людей, высадился в театре «Отражение» как отряд сил быстрого развёртывания, как спецназ. Мы решительно навели порядок там, где неизбежно должны были выступать. Мы привели в рабочее состояние их фонари, провели к ним новые провода и заизолировали старые, наладили звуковое оборудование и даже смогли закрыть окна разнообразными тканями, картоном и ещё невесть чем из того, что смогли найти на месте.