Театр – волшебное окно

Актеру пережить трагедию чужую
Приходится не раз, играя чью-то роль,
Чтоб завтра, вновь, ожить
Расстрелянным буржуем,
Ну, а на третий день, «Да здравствует король!»,
Сверкая мишурой короны бутафорской,
Кричать, а позабыл, какие-то слова,
Ты, если,
…непременно
Из будочки суфлерской,
Ожившая, подскажет, седая голова.
И оживая, зал то плачет, то смеется,
Поверили: да-да, поверили, опять,
Отравленным, хотя, возможно, не был Моцарт,
Но нотную, из рук, упавшую тетрадь
Прожектор отыскал,
…Сальери, после факта
Убийства, грим отмыв, и сбросивший камзол,
По улице бредет и курит слишком часто,
Уставший от притворства, а впереди сезон
Еще почти что весь, ах, как длинна дорога,
Маршрута не укажет библейский Моисей,
На сцене наш актер, казаться может Богом,
Но за приделом театра, такие же, как всех
Проблемы ожидают, без жизни театральной,
Болезни и нехватка извечная рублей,
Жене, увы, не скажешь: «Но я же гениально,
Играю бизнесменов и даже королей».
Островский, Бомарше, Вампилов и другие,
Нас пьесами наводят на размышлений пласт,
И все же, ложь: как будто, все помыслы благие,
И в будущем, и в прошлом, тем более сейчас,
Что устилают путь, ведущий прямо к аду,
Ведь, это – лишь, спектакль: актерская игра,
И Моцарт, снова жив, и никакого – яда,
Но в то, что он – отравлен, поверили вчера.

Последняя улыбка

У всякой куклы на лице – гримаса:
Своя – у каждой, …изменить ее,
Ничто не в силах:

плетка Карабаса

Заставить петь способна, и поет,
Пьеро, …но слез рисованных не сможет,
Бравурность польки, удалить со щек,
Загар от солнца не украсит кожу,
«Пой и танцуй, давай-давай: еще»!
Для публики прыжки марионеток,
Забавны: «Вот: расплачется сейчас,
Опять, Пьеро», но кончится ль на этом
Веселье театральное? Понять,
Сумеют ли, за время представленья,
Сограждане, какая же печаль —
В тряпичном сердце,
…вечность, на коленях,
Главенство обретает, а мораль —
Условна, и с правами человека,
Увы, но к сожалению, слабо,
Родившись куклой, в праве ли: кумекать?
Безропотно терпи любую боль.
И сотрясая воздух рукавами,
Пусть, даже и признание старо,
Но все ж, опять, кричи: «Весь вечер, с вами,
Счастливчик: неулыбчивый Пьеро».
Папье-маше, конечно же, не вечно,
Так и умрешь покорным простаком,
Однажды, Карабас, почти беспечно,
Лицо пьеро расплющит каблуком,
Не закричать: «Какая же – ошибка:
Игру не доиграл я до конца»!
И губы смерть растянет до улыбки,
Впервые, изменив черты лица.

Три ипостаси Василия Шукшина. Статья Надежда Гаврис

В 2019 году исполняется 90 лет со дня рождения великого русского писателя, режиссера и актера, сочетавшего в себе все эти три составляющие, Василия Макаровича Шукшина (1929–1974), и 45 лет со дня его смерти.