Театральные комедии. Том 2

(АЛАН в это время чихает. ДАНИИЛ выхватывает из кармана платок, вытирает нос, а затем и воображаемые слезы.)

ДАНИИЛ. Да-а-а. Берта не перенесет этой утраты. Надо бы ее как-то подготовить. Я, как психолог, знаю, что такие сюрпризы могут плохо закончиться.

МАРИНА. Да я сама умру! Бедный, бедный Алан. Как же мы теперь будем жить без тебя?

(Церемонным траурным шагом входит ЗИНОВИЙ. В одной его руке снятая шляпа, в другой – цветы. Подходит к «покойнику», кладет цветы ему на грудь. Крестится.)

ЗИНОВИЙ (скорбно). Кто бы мог подумать. Золотой человек. Сколько он мне помогал. Вот как на исповеди вам скажу: никогда за свою жизнь, – заметьте, долгую и непростую жизнь, – я не встречал столь близкого мне по духу товарища. Только подумаю, а он: Зиновий, очень рискованно, лучше сделай вот так. Феноменальной прозорливости был человек.

МАРИНА. Да что уж теперь говорить. Но Берта умрет, когда увидит его.

ЗИНОВИЙ. К сожалению, медицина пока бессильна оживить человека.

ДАНИИЛ. Но в наших силах избавить Берту от такого ужаса.

ЗИНОВИЙ. У тебя есть успокоительные таблетки?

ДАНИИЛ. У меня есть некоторые соображения.

МАРИНА. У меня тоже. Берту надо приготавливать медленно… постепенно… Как на маленьком огне. (Делает движения, словно помешивает кашу на огне.)

ДАНИИЛ. А в итоге все равно подгорит!

ЗИНОВИЙ. И что же нам делать?

ДАНИИЛ. Надо обратиться за помощью к Никосу – его двойнику.

ЗИНОВИЙ. А Никос-то причем?

ДАНИИЛ. Как причем?! Двойник он, в конце концов, или нет?! Вот пусть и умирает вместо Алана, если подрядился на такую должность.

МАРИНА. Да как это возможно?!

ЗИНОВИЙ. Думаю, он не обрадуется твоему предложению.

ДАНИИЛ. Да ему-то что! Полежит в гробу часик-другой. Это тебе не рыцарем на сцене скакать. Но зато после… много-много лет, будет играть живого и веселого Алана. Ему к этому не привыкать.

МАРИНА. Так он понарошку?

ДАНИИЛ. Ну конечно.

ЗИНОВИЙ. Но его придется закопать.

ДАНИИЛ. Это уже детали: закопать или сжечь. Главное, что мероприятие пройдет с мертвым Аланом. А Никос, как жил, так и дальше будет жить-поживать. Всего то и делов, пройти через эту стенку. (Указывает в сторону книжного шкафа.)

ЗИНОВИЙ. Так Никос только в гробу будет изображать Алана? А дальше сможет участвовать в сессиях?

ДАНИИЛ. Конечно! Пусть хоть поживет среди умных людей. А то заперся в конуре, святого отшельника из себя корчит!

ЗИНОВИЙ. А ведь это нехило придумано. Выходит, он и дальше сможет оставаться моим покровителем. А вот как насчет Берты?

ДАНИИЛ. Я думаю, она его не отличит.

МАРИНА. Всякая женщина отличит одного мужчину от другого.

ДАНИИЛ. Да Алан последнее время с работы приходит поздней ночью!

МАРИНА. Вот как раз ночью и отличит!

ДАНИИЛ. Люди с возрастом меняются. Портится характер, организм изнашивается. А тут наоборот. Был зануда и прохвост, стал весельчак и добросовестный труженик. Какая баба откажется от такой метаморфозы?

ЗИНОВИЙ. Да и Никос в роли Алана будет вести себя в этом доме поскромнее. Под чужим именем не очень то раскомандуешься.

ДАНИИЛ. Конечно. Вы-то будете знать его подноготную. Чуть что, всегда можете приструнить.

МАРИНА. Тогда Зиновий может переехать к нам и спокойно жить здесь – Никос и не пикнет.

ДАНИИЛ. Ну, это уж сами разбирайтесь, где и с кем вы собираетесь жить.

МАРИНА (Даниилу). Да и ты после этого сможешь приходить и утешать Берту совершенно безбоязненно.

ДАНИИЛ. Да что ее утешать? Муж-то останется при ней. А уж Никос утешит, так утешит!

МАРИНА. Да чем же он лучше Алана?

ДАНИИЛ. Как чем?! Грек все-таки. Темперамент южный, не то, что у наших, подмороженный снегами и гололедом.

(Во 2-ю комнату входит ТЕОДОР.)

ТЕОДОР. Вы знаете?… (Увидев гроб, застывает на месте.)

ДАНИИЛ. Знаем. Вот, только что доставили. (Указывает на «покойника.)

ТЕОДОР. Но почему сюда, когда надо туда?! (Указывает в сторону 1-й комнаты.) Он там проживал.

ДАНИИЛ. Будто вы не знаете наших медиков! Они от постоянных реформ то ножницы в животе забудут, то здоровую ногу отрежут. Вот перепутали – привезли по другому адресу. Иной раз в роддоме детей путают, мальчика от девочки отличить не могут.

ТЕОДОР (двусмысленно Даниилу). Да ты сам их не очень различаешь. Но все равно так не годится! (Негодующе указывает на «покойника».) Берточка вернется домой, зачем ей такой подарочек?! Был бы это ее законный муженек – другое дело. Никто бы не возражал. Я бы первый обрадовался. А Никос-то, да еще мертвый! Нечего ему тут делать!

ЗИНОВИЙ (удивленно). Так вы полагаете, что это Никос?

ДАНИИЛ. Сразу видно, что домоуправ – человек необыкновенно ясного ума.