TEENариум. Антология невероятных историй

После этой встречи Ео вообще пропадает. Антон так хочет ему рассказать о Марте, о том, что нашел ее, но Ео нету в «окне», как и «окна» самого. Лишь через три года, Антон снова встречается с Ео. Тоша тоже узнает его по взгляду, как только впервые берет на руки их с Мартой сына.

Юлиана Лебединская Варенье из магнолий

Цветы и мусор

Жизнь перевернулась в день, когда у меня появилась сестра.

И ладно бы она появилась, как у всех нормальных людей – маленькой, пищащей и безобидной. Но нет же! Ей семь лет, и она ходит в ту же школу, что и я.

Ее взяли из приюта. Что родителям взбрело в голову, я не знаю. Ей освободили целую комнату, где раньше у папы кабинет был. Теперь он работает в их с мамой спальне или на кухне. Выползешь ночью воды попить, а там – папа стучит клавишами. Еще и смеется: «Совенок прилетел».

Впрочем, к «Совенку» я уже привыкла. Но комната… Я до семи лет жила в одной комнате с мамой и папой, пока не переехали, а этой – сразу свои апартаменты. С другой стороны, хорошо хоть не в мою спальню ее подселили…

Нет, я, честное слово, пыталась ее полюбить, но елки-палки… Она ведь даже мне не родная! А носятся с ней все, как с золотым слитком. «Алевтина то, Алевтина се, ой, Алисочка, у вас даже имена похожи с сестричкой! Аличка и Алечка. Совенок и Бельчонок». Тьфу.

Ничуть мы не похожи. Ни именами, никак.

Подумаешь, волосы светлые у обеих. Ну светлые, и что дальше? У меня они золотистые, с рыжинкой, а у нее – бесцветные, словно песок, выгоревший на солнце. И висят, как пакля. И глаза у меня ярко-зеленые, говорят – как у кошки. Только папа считает, что как у совы. А у нее – светло-голубые, бледные, прозрачные, и пялятся на тебя эти зенки немигающие исподлобья, страшно до жути. Ночью приснится такое, все простыни перепачкаешь. При этом – мордаха острая какая-то, будто и правда, у белки. Бельчонок, елки-палки.

Как нас можно сравнивать?

Меня в школе все любят… Ладно, любили – предыдущие шесть классов любили, пока это недоразумение не появилось. Теперь надо мной все ржут. Но, в целом, все равно любят. А ее в собственном классе терпеть не могут. Да и как можно любить хмурое, вечно замкнутое на себе существо, которое еще и хнычет по каждому поводу? Хныкать! При одноклассниках! Позорище. А когда не хнычет, ходит и бормочет себе под нос, высматривает что-то по углам и на полу. А как высмотрит – сидит долго на одном месте, таращится в одну точку, возюкает чего-то пальцами на полу. Руки потом грязные. И платье. Пакость.

Вот только кот – предатель! Большой рыжий негодник по имени Бродяга внезапно возлюбил Алевтину. Спит с этим недоразумением по ночам, днем у ног трется. Бродяга, что и сказать. Он и назван так, потому что бродил раньше по двору, пока мама его не поймала, отмыла и оставила у нас жить. Вечно тащит домой всякое. То кота, то недоразумение это детдомовское.

А недоразумение между тем еще и не соображает ничего. Таблицу умножения элементарную запомнить не может, пустоголовая. Вместо букв – каракули какие-то. Я все это еще до школы выучила! И зачем родители такую бестолочь выбрали? Неужели никого поумнее не нашлось?

Но ладно бы родители сами возились с «приобретением». Так нет же! «Совенок, ты должна помогать сестре с учебой», «Алиса, подсказывай сестре в магазине», «Совенок, ты должна защищать сестричку в школе», «Алиса, проверь, плотно ли у сестры пальто застегнуто. И сама застегнись». Тьфу.

Спасибо вам, мама и папа! Теперь все в школе считают, что я такая же чудаковатая нелепость. Что там таблица умножения… Это недоразумение не может запомнить, что сахар в чай надо самостоятельно класть, ей в приюте уже сладкий выдавали! А деньги? Она вообще не понимает, как ими пользоваться. Вот позор был в столовой, когда пришлось ей в который раз объяснять простейшие вещи. При всех! А этим «всем» только дай повод поржать.

– У вас что, в семье сахара никогда не видели?

– И денег, похоже, тоже! Ха-ха-ха!

– Откуда вы выползли, девочки? С Луны свалились или с Марса?

Петросяны одноклеточные. Вам бы такую «сестричку».

Но самый маразм был, когда она у одноклассника бутерброд стянула. С колбасой. И ревела потом, когда «добычу» отобрали. Позорище какое! Как будто ей своей еды с собой не дали.

– Вас, девочки, что, совсем дома не кормят? Гы-гы-гы!

Петр-р-росяны…

В общем, мучаюсь я с ней с сентября. С начала учебного года и, вот, до весны. Скорее бы лето… Хоть немного отдохну от позорища.

Единственный человек, с которым Алевтина сумела найти общий язык, – школьная медсестра. Как-то упало недоразумение и коленку сбило. Отвела ее в медпункт, так она всю большую перемену там просидела – о чем-то общалась с молоденькой медсестрой, такой же белобрысой, как и она сама. Вышла даже не такая угрюмая, как обычно. Но не будешь же ее каждую перемену в медпункт тягать?