Техас-сити 47 года

В воздухе с клубами табачного дыма пахло расизмом. Белые болельщики, не стесняясь в выражениях, поносили черного бойца и угрожали ему.

На седьмом раунде наступила развязка, белый парень пропустил удар в глаз, потом жуткий удар в нос, да такой..., мне показалось, что хрустнули все хрящи и нос перекосился на правую сторону. Кровь хлынула на мокрое от пота лицо и он замотал головой, пытаясь стряхнуть красные капли ползущие в глаз. Рефери сделал вид, что ничего не видит. И пока несчастный боролся сам с собой, черный сумел достать его вторично перчаткой. Это был конец. Парень стоял на одном колене и пока судья отсчитывал секунды, заливал ковер кровью, пытался прийти в себя, но так и не пришел.

Самохин, Катя и я едем в машине. Петр не может успокоится.

- А ты бы положил негра? - спрашивает он.

- Не знаю, но наверно положил бы.

- Почему ты так уверен?

- Я считаю, что европейский класс бокса выше американского, там думающий бокс. Это просто не слепая возня с ударами, а применение хитрости, ловкости и неоднократного изменения тактики, сбивающего противника с толку. Вот тебе пример, в этом бое, в первом раунде, сколько сильнейших ударов белого парня, пришлось в воздух?

- Ну... много. Не считал.

- А я машинально просчитал, двадцать один. И почему? Негр сумел разгадать движение руки.

- Значит черный борется по европейски?

- Нет, по-американски. Он выиграл так быстро, потому что содрал кожу на лице у своего противника, потому, что его рука на ладонь длиннее и еще потому, что подготовлен физически лучше.

- Николай, я ставлю призом сто тысяч долларов, если ты выступишь против этого типа, Техасу нужна победа..

- Не надейся, Петр.

- Ну и дурак. Это же слава, твое вхождение в элиту американского спорта.

- Все, Самохин, кончай. Сказал не буду, значит не буду.

В машине стало тихо. Проехали еще два квартала и остановились.

- Катя, твой дом, - говорит Самохин.

- Катя, пойдем я тебя провожу, - предлагаю я.

Мы выбираемся из машины и Петр, не попрощавшись, укатил в темноту города. Катя прижалась ко мне.

- Ты знаешь, я так счастлива, что встретила тебя. Такой сильный, мощный, уверенный, за тобой как за каменной стеной.

Мы целуемся и потом отправляемся в ее гнездышко.

Только один раз Катя задала мне вопрос.

- Может быть ты все таки вернешься в бокс?

Я прижал пальцем ее губы.

- Тсс... Никогда.

В порту мне достался пирс №0, где загружали огромный пароход. На борту белой краской четко вырисовывалась надпись "Гранкан". Я вез к нему со склада кипу бумажных мешков с аммиачной селитрой. Подкатил к крану и с удивлением обнаружил, что ни одного докера для разгрузки нет. Куда все делись? И тут заметил, что возле судна столпилась большая толпа. Заглушил погрузчик и поспешил туда. Среди обступивших судно людей, мелькнула знакомая каска Эди. Я пробился к нему.

- Эди, меня некому разгружать...

- Погоди, ты не видишь, судно дымит.

Я поднял голову, из четвертого трюма валил густой белый дым. Несколько пожарных расчетов лихо подкатили к борту "Гранкана".

- Во, видно дело то серьезно, уже пожарников вызвали, - замечает Эди.

- Но это же наш трюм, мы в него селитру загружаем.

- Вот поэтому то докеры и не работают. Все здесь.

Действительно, в толпе любопытных, помимо служащих порта, моряков и пожарных, мелькают брезентовые робы докеров. Пожарные стали соединять шланги к колонкам.

- Интересно, чем они будут тушить пожар, ведь в пожарных колонках воды нет, - говорю я.

- Откуда знаешь?

- Сам меня посылал вымыть машину, я пытался, а там ни капли.

- Тогда сейчас будет потеха.

Действительно сколько ребята не пытались крутить вентиль на колонках, воды шланги не поступало. Старший пожарник что то заорал, ребята стали отсоединятся и бросились по трапу вверх, таща за собой на судно шланги.

- Чего это они?

- Будут подсоединятся к судовой пожарной магистрали, - поясняет Эди.

В этот момент, когда первый пожарник добрался по трапу до верхней палубы, перед ним, как монумент возник моряк в форме офицера.

- Назад. Куда несетесь. Без вас справимся, - стал орать он.

- Но ведь у вас...

- Вы испортите водой груз. Я приказал закрыть люковые крышки. Сейчас пустим туда пар и все кончится.

С визгом накатывалась люковая крышка трюма и вскоре дым прекратился.

- Спектакль окончился, - комментирует Эди. - Всем докерам на работу, заорал он в толпу.

- Куда мне селитру? - спрашиваю я его.

- Сейчас тебя разгрузят прямо под краном и отправляйся за следующей партией.