Техника игры в блинчики

— Леди Кайзерина, я счастлив, — к ней сквозь толпу интернационалистов шел капитан Натан.

Несмотря на общую сумятицу и только что закончившийся бой — а то, что бой имел место быть, Кейт уже нисколько не сомневалась — капитан выглядел великолепно в отутюженной до невероятности офицерской форме, начищенных до зеркального блеска сапогах, и с украшенным золотым набалдашником стеком подмышкой. Ну, ни дать ни взять — английский офицер и джентльмен.

— Рада вас видеть, Джордж! — улыбнулась Кайзерина.

На капитана, и в самом деле, приятно было посмотреть. Высокий, худой, лощеный… И взгляд водянистых прозрачных глаз узнаваем до безумия. Но вот какое дело, Джордж Натан не являлся джентльменом в том смысле, который вкладывали в это слово настоящие английские джентльмены. Он был евреем, хотя и стал гвардейским офицером еще в Великую Войну. Теперь он командовал англо-ирландской ротой Ноль в батальоне "Марсельеза".

— Что здесь происходит? — спросила она, подавая капитану руку для поцелуя.

— Содом и Гоморра, баронесса, — усмехнулся капитан. — Война, мор и глад…

— А если быть не столь поэтичным? — подняла бровь Кейт.

— Мы атаковали Замору, это, разумеется, настолько очевидно, что не может являться военной тайной, — объяснил капитан Натан с кислой миной на узком, несколько лошадином, но, тем не менее, мужественном и даже интересном лице. — С некоторых пор все ищут шпионов и предателей… Не хотелось бы встать к стенке из-за неосторожного слова.

— К стенке? — переспросила Кейт, пытаясь понять, о чем, собственно, речь.

— Только что расстреляли капитана Ласаля, — судя по всему, сообщение это не доставило Джорджу Натану никакого удовольствия. Скорее, наоборот.

— Это тоже военная тайна? — поинтересовалась Кейт, обратив внимание на то, что Эренбург остался стоять рядом и внимательно прислушивается к разговору. Понимал ли он английский, Кейт не знала, но и в любом случае, никакой тайны содержание ее беседы с англичанином не составляло.

— Нет, это не тайна, — покачал головой Натан. — Атака захлебнулась. Французский батальон побежал… Мы потеряли Френка Райана. Вы помните, Кайзерина, ирландца Райана? Не то, чтобы я одобрял политику ИРА, но Френк был мужественным человеком и хорошим солдатом. Он, Ральф Фокс — наш комиссар, и молодой Джон Корнфорд… Мне кажется, вы говорили с ним о поэзии…

"Черт возьми!" — она помнила обоих: и интеллектуала Фокса, закончившего оксфордский колледж Магдалины, и поэта божьей милостью Корнфорда. И вот их уже нет среди живых.

"А в реальной истории?" — но Ольга об этом ничего не знала, и Кайзерине оставалось надеяться, что кровь их не на ее руках.

"Боишься испачкаться?" — в который раз спросила она себя, но вопрос был скорее риторический, чем содержательный. Она знала, что историю в белых перчатках не делают.

— Ласаля обвинили в трусости? — спросила она.

— Хуже, — дернул губой Натан. — В измене и шпионаже в пользу санхурхистов.

— Твою мать! — выругалась Кайзерина, не сдержав эмоций. Когда она не сдерживалась, брань — на всех языках — лилась с ее уст мутной волной. — Он что, и в самом деле, был шпионом?

— Не знаю, — пожал плечами капитан Натан, но огонек, вспыхнувший в его холодноватых глазах, заставлял усомниться в произнесенных словах. — Насколько мне известно, на суде Ласаль утверждал, что невиновен.

— На суде? — не поверила Кейт. — Но бой же только закончился, капитан, или вы имеете в виду какой-то другой бой?

— Этот самый, — подтвердил командир роты Ноль. — Но товарищ Марти созвал трибунал прямо "по горячим следам". В общем, полковник Путц из штаба фронта… Вы знаете Путца? Он эльзасец, кажется.

— Нет, — покачала головой Кайзерина. — Я такого не знаю.

— Он подписал приговор… — тихо закончил историю Натан.

— Кто же теперь командует батальоном?

— Батальоном командую я, — уверенность вернулась в голос капитана. — И мы возьмем Замору, но, вероятно, не сегодня и не завтра, хотя русские и хотели, чтобы мы обеспечили им фланг.

— Это тоже не военная тайна, — поспешил он заверить Кайзерину. — Все это отлично известно по обе стороны фронта…

2. "Действия сводной маневренной мотомеханизированной группы в Первой Саламанкской операции 1936 года". Оперативно-тактический очерк начальника кафедры Академии Генерального Штаба РККА, комбрига Андрея Никонова (отрывок)