Техники и технологии в сакральном искусстве. Христианский мир. От древности к современности

Все это касается технической стороны. По ходу работы случаются некоторые курьезы, которые со временем преодолеваются, но все же считаю: в работе над иконой главное – благоговейное отношение к той личности, над образом которой трудишься. Святой должен быть все это время в твоем сердце, подвиги его должны удивлять, надо дышать с ним одним воздухом. Я знал и знаю известных художников, так и не сумевших написать ни одной иконы, потому что святой для них – такой же человек, как они сами. Им кажется, что достаточно профессионального опыта. Я знаком с одной известной вышивальщицей, у которой очень неплохо получались натюрморты, а святые образы – не слишком, хотя техника ее была высшего класса. В конце концов она перестала исполнять иконы, думая, что это ее собственное решение, а не проявление высшей воли, ибо главное условие в работе над ними – «общение» художника с небожителями. Каждый образ прежде всего должен быть «вышит» художником в своем сердце. Не случайно Архимандрит Рафаил считает, что мои «соавторы» – это сами святые, которых я вышиваю. Ведь икона создается не для рассматривания, а для молитвенного созерцания, ибо она – встреча с тайной бытия.

Творчество полностью захватило меня. Частое посещение храмов, богослужений, чтение духовной литературы изменили мою жизнь. Святые вошли в нее и навсегда стали мне близкими. Недаром Архимандрит Рафаил говорил: «Будешь работать над образами святых – и они мало-помалу будут преображать твою душу».

В середине 90-х гг. посольство Грузии в России пригласило меня в Москву для проведения выставки, где мы с семьей и задержались на целых 12 лет. В творческом плане московский период стал для меня особым. Изобилие духовной литературы, участие в выставках дали новые идеи. Сегодня я точно могу сказать, что выдержать московский ритм жизни с ее сложными ситуациями помогли мне те святые, над образами которых работал. После нескольких посещений храма Николы в Клёниках, где покоятся мощи св. Алексия Мечева, возникло непреодолимое желание воплотить его образ на фоне Маросейки революционных дней.

Помню, как в храме Троицы в Голенищеве приобрел книжку о житии недавно прославленной Матроны Анемнясевской (Рязанской). Там же в храме была и икона с ее изображением. Ознакомившись с житием блаженной, я был потрясен удивительной жизнью святой, вернее, сплошным подвигом духа. Как можно было, пострадав от родни, потом от власти, остаться на такой духовной высоте. Видно жизнь Божьих угодников непроста, но в искушениях закаляется дух и приобретается смирение. Тогда посещает их благодать Божья. В работе над ее образом я допустил ошибку – страдания, которые ей пришлось пережить, оказались отображенными на лике. Отец Рафаил, увидев работу, сказал, что Матрона всех простила, а у меня этого не видно. Дважды мне пришлось возвращаться к ее образу.

В московский период освоил я и золотное шитье, выполнив образ Спаса Вседержителя. Но сердце мое все-таки лежало к работе обыкновенной гладью – в самой нити достаточно декоративности.

В те же годы возникло желание сделать несколько духовных портретов людей, которых я знаю или знал, потому что жизнь их была удивительна, вызывая во мне чувство благоговения. Не случайно афонский старец Паисий рекомендовал мне работать над образами современных подвижников. Первым в этом ряду стал портрет самого Паисия, который своим духовным опытом и замечательными книгами помогает православным укрепляться в вере и надежде.

Потом я создал портрет блаженной Агриппины, удивительной подвижницы, которую знал долгие годы, полностью исполнившей заповеди любви к Богу и всем людям. Он участвовал в нескольких московских выставках. Не знавшие ее, подходили и спрашивали: кто эта удивительная женщина? В чём успех этой работы, трудно сказать – знаю только, что очень люблю ее и для меня она истинно духовный герой. Затем появился образ схимонахини Александры, долгожительницы, за которой ухаживала Агриппина, – женщины замечательного нравственного благородства – и портрет иеромонаха Василия, основавшего недалеко от Тбилиси монастырь в честь Василия Великого, в котором он без помощника еженощно служит литургию. С благодарностью и душевным трепетом исполнил я два портрета всеми любимого и уважаемого архимандрита Рафаила, истинного соавтора моих работ.

Что касается святых, то иконописец должен помнить, что нимб, который обрамляет их лики, есть символ фаворского света, ибо святой смотрит в наш мир из вечности. Конечно, большая победа для художника, если удается в работе над иконой достичь главной цели – через земное «приоткрыть» небесное, через вещественное – духовное, ведь настоящая икона дает человеку возможность соприкоснуться с вечностью в своем духовном и религиозном опыте.

Иллюстрации

Преображение. Фрагмент. Преображенский храм в Холщевниках. Истринский район Московской области. 2009