Техподдержка. Мертвая зона.

И испытующе поглядела на Леху.

Леха едва не прикусил язык.

Он уже почти уверился, что Элис не очень умна, и тут на тебе, какие намеки. Или не намеки? Просто случайность?

«Играет она со мной, что ли?»

— Мне сказали, у них прорыв не удался. Они зашли с трех сторон, колесная техника оттуда и вон оттуда, по шоссе, — Леха махнул на север и на юг, — отвлекающим маневром, а шагоходы с запада через жилую застройку. Все было по-умному, но «Ландскнехты» отбились — и тогда началась позиционная война.

— Я бы даже не пробовала те направления. Пошумела бы там машинами, но не пустила их под обстрел. «Ландскнехты» ждали атаки с дорог — и пускай себе ждут. При хорошей организации главного удара они все равно не успели бы перенести огонь.

— Ты и сейчас не рассматриваешь север и юг?

— Мы... — Элис хлопнула себя по губам. — Извини, но ты еще не работаешь на меня.

— Я разрыдаюсь, ей-богу! Я без задней мысли спросил. Просто хочу помочь, а ты не даешь это сделать.

— Так рассказывай дальше. Говорю еще раз, я оценила твою инициативу, но с конкретной помощью у тебя как-то не очень.

Леха сел прямее: сзади, там, где он прислонился к спинке стула, терморубашка была хоть выжимай. Подумал, не выжать ли ее на самом деле. Офисный этикет такого не допускает, а у них тут вроде бы переговоры... Жизнь замерла: планшет ничего не показывает, «бинокль» не пищит. И Элис молчит.

С Лоренцо было проще, честное слово.

«Кстати, о Лоренцо. Интересно, что в кувшине? Вдруг оно поправляет физические кондиции и повышает уверенность в себе... Отставить! Даже и не думай!»

— Н-ну? — подтолкнула Элис.

— Уже помог, — процедил он, глядя под ноги. — Не услышала — значит, не надо.

— Хм... Ну, допустим... Допустим, я скажу, что по итогам операции в Абудже будет разбор... Мой внутренний разбор. И кто сумел вписаться, кто принял участие, кто хорошо себя проявил, тот получит свой бонус. Какой — ты знаешь. Я здесь в некотором смысле... — Элис на миг запнулась. — Ну, мы с тобой в похожих условиях. Я тоже себя чувствую несколько... Оторванной от техподдержки. Без крепкого тыла. С голыми руками. Ну, почти. И очень не хватает надежных людей. Вот, я это сказала!

И уставилась на него такими глазами, будто сообщила, что прошлой ночью не только трахнула Пасечника, но еще убила и съела, и ей понравилось. Неловко, конечно, в приличном обществе так себя не ведут; но ты отнесись толерантно, а главное, оцени, как я с тобой откровенна.

«А некоторые, между прочим, жизнью рисковали, пока другие развлекались», — Леха потрогал синяк под глазом.

— Хорошо. Попробую объяснить. Ты — воин, я — обслуживающий персонал, но еще мы оба гуманитарные технологи. Для нас нет просто войны, она всегда продолжение экономики и политики, и мы приучены так смотреть на любую операцию, даже самую ерундовую. Твой уровень подготовки заметен невооруженным глазом: ты говоришь на одном языке с Дебанги, на другом со Смитом, на третьем со мной... Ты — наш человек. Но тогда ты должна видеть, обязана видеть, что вместо операции здесь готовится провокация! Как всегда в Абудже, кстати! Поистине место проклятое...

— Может, я знаю об операции больше, чем ты?

— Да чего тут знать? Что тебе заказали? Разведку боем? Нафиг она сдалась кому-то с участием живых людей? Только чтобы этих людей подставить! Дебанги мог послать дронов. Если нужен глубокий прорыв — легкие шагоходы на автопилоте. С хорошего разбега заскочить в центр, и пусть их раздолбают, они успеют все заснять и передать.

Элис горестно вздохнула.

— Я тебя просила не спорить с профессионалами? Опять ты даешь советы по теме, в которой плаваешь. Честное слово, я уже верю, что ты простой клерк... Ничего дроны не успеют передать из зоны, там глушилка. В отчетах «мусорщиков» полно жалоб на нее.

— Блин, забыл!. — Леха хлопнул себя по лбу, чуть не сломав козырек бейсболки. — Ой, блин...

За слетевшей кепкой пришлось наклоняться, потом вешать на место камеру. Леха надеялся, что эта клоунада хотя бы подарила Элис несколько секунд веселья, но девушка наблюдала за ним скорее настороженно.

— Они зайдут — и сгинут, а кто их убил, вдруг живые люди? Неважно, какие — гражданская оборона или клуб любителей кошек... Да хоть секта людоедов. Город с людьми запрещено пускать под реновацию. Ну и самое важное ты конечно не заметил, — она кивнула на планшет. — Понимаю и не осуждаю, у тебя другая специальность, ты по информаторам работаешь...

— Картинка мелкая, — честно сказал Леха.

— Ну-ну... Все эти машины, кроме самой пушки, легко определились по каталогу. Да, такие были у «Ландшафт Дизайн Анлимитед». Но — такие, а не эти конкретно. Эти — ничьи. Вольные защитники Абуджи, самозародившиеся из металлолома. Чего вылупился? Они крашеные. У них замазаны все тактические знаки.

— Ах ты ж блин...

Он едва удержал руку, а то опять пришлось бы нагибаться за бейсболкой. Снять ее, что ли?