Техподдержка. Мертвая зона.

Леха ткнул в Привратника указательным пальцем. На пальце висели узкие красные трусики. Мятые, зато аутентичнее не придумаешь.

— Это трусы валькирии Элис Морган. Забирайте. А Майк вернется к своим прежним обязанностям. По рукам?

Привратник задумчиво посмотрел на трусы, поднял взгляд на Леху.

И захохотал.

Он смеялся так, что Леху тоже проняло. Смеялся радостно, как может только очень счастливый и очень свободный человек. Сгреб Леху, прижал к груди и расцеловал в обе щеки. Потом отодвинул на вытянутые руки, как давеча журнал, и уставился, словно на чудо.

— Вы в порядке? — осторожно спросил Леха.

— Я в порядке, ты в порядке... Все в порядке!

— Ну тогда...

— Оставайся, — сказал Привратник. — У нас вкусная еда, и отсюда будет лучший в городе вид на битву. Если не поднимется ветер.

— Не могу, — Леха помотал головой. — Не хочу.

— Почему?

— Мне будет больно, — честно сказал он. — Если им сделают больно у меня на глазах. Кажется, я им сочувствую. Ну, вашим защитникам. Это нелогично, они ведь роботы, но...

— Они не роботы! — горячо возразил Привратник. — Там все сложно! Вам, белым, трудно понять, но ты сумеешь. Оставайся, расскажу.

— Простите, нет. Категорически нет. И мне нужно в аэропорт.

— Не нужно в аэропорт.

— Моя группа сейчас в аэропорту.

— Это ее проблемы. Слушай, не в моих правилах уговаривать кого-то, если он принял решение. Люди сами приходят и сами уходят, сами выбирают судьбу, а я только привратник. Ты сказал, я услышал. Но в аэропорт — нельзя. Там все будут чего-нибудь хотеть и требовать, а на тебе и так лица нет. Они тебя совершенно заездили. Поэтому ты отправишься в гестхауз, хорошенько поешь, ляжешь в кровать и как следует отдохнешь. А дальше посмотрим.

— Спасибо, папочка! — брякнул Леха.

Напрасно он так, потому что Привратник над этой репликой буквально ухохотался, до слез на глазах, и Лехе пришлось снова вынести его медвежьи объятья, а старичок здоров был неимоверно.

— Ты меня доведешь до инфаркта, — сказал Привратник, промокая глаза рукавом. Только сейчас Леха заметил, что рубашка у него такой же эксклюзив, как бумажный глянцевый журнал; потянет на хорошую европейскую зарплату. — Нельзя так смеяться, когда жарко и высокое давление, вредно для сердца. Поезжай отдыхать. Береги себя, увидимся.

— Трусы-то возьмите.

— В жопу, — очень по-простому, даже по-домашнему бросил Привратник.

— Пардон?..

— Времена меняются, белый парень. Не заставляй повторять это в который раз, а то я разочаруюсь.

— Ага, — пробормотал Леха. — Времена меняются. В смысле — да пошло оно все в жопу!

— Ну вот видишь, ты понял! — обрадовался Привратник.

Леха уже спускался по тропинке, когда вспомнил, что забыл спросить нечто важное. Ну конечно: «Это ваши продали реактор — или его забрали хозяева?» Все-таки еще шевелится инстинкт самосохранения, вытесняет из сознания опасные реплики. За такой вопрос можно схлопотать по черепу и загреметь вниз с горы безо всяких ритуалов. Или остаться в Абудже навсегда, чинить конвейер на мыловаренном заводе и жевать порошок джу-джу ради отрешения от всего земного. А пока не отрешился — ублажать Вик с ее приступами ревности и мании величия. И гадать, сколько бедняжке осталось жить. Лучше уж сразу в пропасть...

И только когда Леха уселся в «басик», до него дошло, какой он идиот.

В смысле — дошло, кто такой Привратник.

***

Чувствуя странную апатию и твердя себе, что это похмелье, Леха действительно поел, упал на кровать и уставился в потолок. Он ждал, когда в городе начнут стрелять. Если бы его спросили, зачем ждет, раз уверен, что это плохо кончится, он бы ответил: сам не знаю.

Потом в спальню едва ли не строевым шагом вошел Гейб, вручил Лехе воки-токи и удалился.

— Живой? — спросила рация голосом Вик.

— Так точно.

— С этой дурой — пообщался?

— Она вовсе не дура. Она еще нас с тобой продаст и купит.

— Понятно. Что и следовало ожидать — ты в нее втрескался, — сказала Вик. — Какой же ты... Слабак!

И дала отбой.

Леха едва не швырнул воки-токи в стену.

Минут через пять рация включилась снова.

— Эй, ты, герой-любовник, — сказала Вик как ни в чем не бывало. — Твои многочисленные друзья уже сообщили тебе, что у нас случилось ночью?

— У меня здесь нет друзей кроме тебя.

— Хм... Как трогательно, прямо разрыдаюсь сейчас. Ну так ты в курсе?

Леха помедлил и решил: Вик точно не заслужила, чтобы он врал ей. И будь что будет.

— Если я правильно тебя понял — да, в курсе.

— От кого знаешь? — тут же спросила Вик.

— Этот человек совершенно ни при чем, он только наблюдатель.

— Убью, — сказала Вик.

Леха счел за лучшее промолчать.

— Всех убью! Думали, если я тихая-мирная и никого не трогаю, можно тут шпионить как... Как у себя дома?! Совсем обнаглели, лазают по моему городу... Чего молчишь?!

— Я очень сожалею, — пробормотал Леха.

— Сожалеет он! Погоди, вот я до тебя доберусь, ты не только сожалеть, ты еще... Многому научишься!

— Очень жду, — честно сказал Леха.

— Как мило с твоей стороны! Думаешь, что-то изменилось? Если кто-то думает, будто что-то изменилось, его ждет глубокое разочарование. Все под контролем.

— Ну так это хорошо... Наверное.