Техподдержка. Мертвая зона.

— Именно. На Ближнем Востоке нас пытались достать прямой наводкой из танка, пробивая дома насквозь, и Барни вспомнил этот фокус. Но чем стрелять-то? И вдруг в арсенале лежит такое чудо... Никакой внятной маркировки, зато целый штабель боеприпасов. Снаряды в порядке, заряды сухие. Барни сказал Муделе: хоть пополам разорвись, купи активные головки и привези. Слава богу, сквозь кордоны «Кибернетики» местные ребята не то что гуляли — ездили, даже когда Винер нагнал сюда целую толпу и был уверен, будто город на замке... Ну, я посмотрела по каталогу, это оказался Китай полувековой давности. Как его сюда занесло... Когда-то «Норинко» сделала два экспериментальных образца восьмидюймовой пушки. ТТХ были очень интересные, но дальше прототипов не пошло. Странно, ведь отличная вещь... Это сразу понимаешь, когда она попадает. Она та-ак попадает, доложу я тебе!

— Я видел Разрушителя, — сказал Леха.

И нервно поежился.

— Это ты не видел, что остается от шагохода! Ничего не остается, только парашют в небе. Как правило...

— Восьмидюймовки делали в прошлом веке, чтобы ломать укрепрайоны, — поспешил сменить тему Леха. — Потом характер войн изменился, и решили, что для текущих задач хватит шестидюймовок, а на все остальное — систем залпового огня. Это был общемировой тренд. И ведь не возразишь. Тяжелые орудия прорыва обороны морально устарели. Они действительно тяжелые, неповоротливые...

— Вы просто не умеете их ворочать! — авторитетно заявила Вик. —Увидишь Йобу — оценишь!

— Ловлю на слове... Знаешь, а ведь мне в голову не приходило, что возможна ситуация, когда единственное решение — большая пушка. И вы очень ловко ее применяли. И вам здорово повезло, что она тут валялась.

— Мы были в шоке, когда нашли ее. У китайцев один ствол где-то стоит на колесном лафете, как музейный экспонат, а второй удивительным образом доехал до Абуджи. Наверное если такая огромная железяка пятьдесят лет лежит без движения... Я думаю, ее или украли, или намеренно продали черным, чтобы она не захламляла весь Китай, а Африку не жалко.

— Мне нравится, когда ты шутишь, — сказал Леха. — А в Африку частенько продают такие неожиданные прототипы, что... М-да... Извини, продолжай.

— Опять ты извиняешься! — она рассмеялась, и глаза у нее сейчас были совсем живые.

— Извини, больше не буду.

— Ха-ха... Перестань! Короче, пушку мы достали, но как ее подогнать под наши задачи? Фактически противотанковые. Нужен маневр огнем, а чем ее поворачивать, такую громадину? Пятнадцать тонн! И отдача безумная. Где взять сошник, который можно быстро упереть в землю и так же быстро выдернуть? Но я огляделась по сторонам, прикинула, какое железо есть в наличии, и начертила самоходный лафет — из того, что было. Выглядел он конечно... странно. И вроде идея неглупая, только не веришь, что поедет. Я пока рисовала, хвалила себя за изобретательность, а потом смотрю на проект в целом и думаю: черт побери, доигралась, нельзя пить столько таблеток, это же шизофрения... А у нас главмех Шварцман, русский...

— Ну конечно, — поддакнул Леха.

— Что не так?

— Нет-нет, все нормально. А Лоренцо итальянец. Продолжай.

— Лоренцо — алкоголик! А Шварцман русский, из Бруклина... Он взял мой чертеж и сказал одно слово: Йоба! И замолчал надолго... А потом говорит: надо попробовать.

Леха почесал в затылке. Против ожидания, он не чувствовал себя ни ошарашенным, ни даже сколько-нибудь удивленным. На фоне личной драмы Вик и истории попадания «Ландскнехтов» в безвыходное положение этот идиотизм уже слабо впечатлял. Скорее — дополнял картину общего безумия. Вписывался в нее легко и даже с некоторым изяществом. Когда проблемы нарастают снежным комом, и строго неразрешимые, одна другой смертельнее, финальный аккорд должен выглядеть именно так. Йоба! — и наступает окончательный конец. На торт падает вишенка в формате пудовой гири. С небес спускается богиня войны, любви и возмездия мужикам. Те мужики, что в курсе дела, естественно, спешат удрать, пока она их не полюбила и не отвозмездила; а тебе с немногими мужиками, которые не в теме и поэтому не боятся Йобы, остается только ждать, какая из ваших проблем долбанет раньше. Наивно думая, что Йоба-то не проблема.

А она уже рулит ситуацией, правит железной рукой, ты просто не понял.

Очень знакомо. Ни дать ни взять последние Лехины сутки в Абудже.

Хоть статью пиши в научный журнал: чего может стоить одно неосторожно брошенное слово в условиях конфликта на задворках третьего мира.

— А ведь у нас это слово почти забыли, — сказал Леха. — Оно такое... Олдскул. Вот же вас угораздило... Фантастика.