Читаем Текст концерта Владимира Высоцкого в Торонто 12 апреля 1979 года полностью

   Теперь я хочу вам показать песню, которую совсем ещё, пожалуй, никто и не знает, это такая м-м-м… шуточная песня или полушуточная, как хотите, которая называется: «Почему аборигены съели Кука?»

   Кук плавал где-то в районе Австралии, открыл Новую Зеландию, плавал… на островах его где-то съели. Значит, съели… Ну, как это часто бывает, ничего от него не осталось. И вот: «История одной научной загадки, или Почему аборигены съели Кука?»


6.Не хватайтесь за чужие талии...

<Аплодисменты>

   Но это… Я к… был в Полинезии и спрашивал: «Почему, собственно говоря, каннибализм так процветал?» Они говорят: «Ну, в общем-то, в основном, у нас и войны были — как нет мяса у нас, так… в стране, так мы воюем, настреляем сколько надо, в общем, потом, говорит, остановимся. А потом спросили, говорят: «У вас тоже, — говорят, — была большая война какая-то?» Я говорю: «Да, была.» «И сколько погибло?» «Миллионов тридцать…» Они говорят: «Ну что, всех съели?» Я говорю: «Нет…» «А зачем же, — говорят, — тогда воевали?» Тоже такой… такая шутка. Но, в общем, есть такое поверье, что для того, чтобы ты э… тебе, там, лучше бегать, надо отъесть коленную чашечку у человека, который хороший спортсмен. Я даже пытался предложить это нашим, там, в команде стайеров, вот… Без всяких тренировок, съел у кого-нибудь что… В общем, нужно пару тов… своих товарищей съесть по команде <смеётся>… Или вообще, для того, чтобы самому стать лучше, надо съесть пару хороших людей, что мы часто и делаем, в общем, в жизни, верно? <смеётся>.

   Ну, хорошо.

   Теперь ещё одна шуточная песня э… с… древняя песня, старая, вот. Но я обязательно хочу её… вам её напомнить, называется она… а… ан… антиалкогольная такая… «Ой, где был я вчера».


7.Ой, где был я вчера...

<Аплодисменты, откашливается>

<—>

<Аплодисменты>

   А вот песня: «Впечатления про… Лекция о международном положении, которая была прочитана в Бутырской тюрьме посаженным туда на 15 сток за хулиганство». Вот он рассказывает примерно так:


8.Я вам, ребята, на мозги не капаю...

<Аплодисменты>

   Спасибо.

<Смех в зале, смеётся>

   Хорошо… Значит, теперь из, тоже может быть из прежнего, называется песня… такая автомобильная тематика — сейчас пойдут сериями. Вот я вам спою несколько песен, которые связаны обязательно с машинами и с дорогами. Первая песня на… ну конечно, это не про <смеётся>… не про них, но всё равно. Песня называется… Первая песня называется: «Дорожная история».


9.Я вышел ростом и лицом...

<Аплодисменты>

   Вы знаете, я вам так скажу, что аплодисменты в таких случаях это, в общем, дело второе или третье. Потому что я вообще начинал когда писать свои песни, я никогда не рассчитывал на то, что у меня будет в будущем большие аудитории, там, стадионы или даже вот такие вот компании большие как сегодня. Я предполагал это писать для очень маленькой группы своих близких друзей. Мы жили в Москве много лет тому назад на… в квартире в Большом Каретном у моего друга, у Лёвы Кочаряна в течение полутора лет. Там хорошая компания собиралась: там бывал часто и с нами вместе провёл эти годы и Вася Шукшин, и Тарковский Андрей, Макаров такой Артур, там, Толя Утевский, вот ваш знакомый, Туманов Миша… В общем, многие-то даже из присутствующих здесь их знают. Но, к сожалению, двое из них уже не живут. Я написал на смерть Васи Шукшина стихи, которые единственный журнал сразу предложился, это ленинградский журнал, но потом и они тоже чего-то такое там, я не знаю почему, они отказались, стали карнать, вот. Ну, я эти стихи оставил, сохранил, я их не пою. Это… может быть… немножечко, да?..


10.Уже ни холодов, ни льдин... (чтение):

Земля тепла, красна калина, —

А в землю лег еще один

На Новодевичьем мужчина.


Должно быть, он примет не знал, —

Народец праздный суесловит, —

Смерть тех из нас всех прежде ловит,

Кто понарошку умирал.


Коль так, Макарыч, — не спеши,

Спусти колки, ослабь зажимы,

Пересними, перепиши,

Переиграй, — останься живым.


Но, в слезы мужиков вгоняя,

Он пулю в животе понес,

Припал к земле, как верный пес…

А рядом куст калины рос —

Калина красная такая.


Смерть самых лучших намечает —

И дергает по одному.

Такой наш брат ушел во тьму! —

Не поздоровилось ему, —

Не буйствует и не скучает.


А был бы «Разин» в этот год…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное