Текущий момент

Друга звали Владимир, я быстро нашла с ним общий язык. Он был абсолютной противоположностью Саши: жёсткости в нём было ноль целых ноль десятых. С ним я могла долго обсуждать новинки литературы, поэзию и философию. Нам обоим нравились фильмы шестидесятых, эпоха советской оттепели.

В свой последний приезд Вова задержался у нас ненадолго. Он поговорил с Сашей на кухне и даже не остался на ужин, который я заранее приготовила. Володя просил у друга детства помощи: устроится на работу в его фирму и пожить немного у нас, пока не найдет подходящее жилье в Москве. Саша категорично отказал.

Уходя, Вова скромно протянул мне конверт: “Это тебе. Надеюсь, что понравится”. В конверте лежал билет на субботнюю лекцию известного историка моды “Шестидесятые и шестидесятники”. Я была очень благодарна ему за тот субботний день. Я наслаждалась одиночеством и слушала, слушала, слушала…

Я пыталась поговорить Сашей о произошедшем. Но бесполезно.

– В Москве переконцентрация симпатичных, милых, умных людей. Но ненужных.

– Как это, Саня? В смысле – ненужных? А как же дружба, вы же с Владимиром долгие годы плечом к плечу?

– Природный отбор, знакомо? Естественный отбор: если люди не способны тебя усилить, если они не могут тебе помочь, а твои позиции намного сильнее, то эти люди отправляются в игнор, потому что они – ненужные люди.

Я стояла на своём, пытаясь убедить Александра в обратном:

– Ненужные?! Но он же твой друг! Школьный товарищ!

– Кристина, перестань! Не налегай на эмоции и не распускай нюни, детка. Научись уже жить в Москве! Дашь слабину – и тебя проглотит и унесет в пучину чужих просьб, пустой траты времени и невыгодных обменов. Одним своим видом столица побуждает к действию: работать в сумасшедшем ритме и добиваться успеха. Москва – это проверка на прочность и направленность на свою цель, без отвлечений на иное. Москва – она для сильных, понимаешь?

– Но разве это проявление слабости – помочь другу освоиться в Москве, взяв его к себе на работу?

– Это нецелесообразно, потому что Владимир мне не подходит: слишком правильный, с обостренным чувством справедливости. Он за мир во всём мире. А я – только за мир в СВОЁМ мире, и пусть остальные миры горят, полыхают и летят в тартарары.

Больше мы к этому вопросу не возвращались. Мой Саша вычеркнул своего друга из жизни. Безжалостно и резко.

Тем вечером мы пили за успех. Александр подписал выгодный контракт и его позиции, усиленные этим контрактом, придавали ему еще большей уверенности в том, что он правильно живет и отметая ненужных людей, двигается вперед. Я приготовила жареные стейки, к которым прилагалась бутылка арака. Я пробовала этот напиток впервые. Он был горьким и отдавал анисовым привкусом.

На следующий день я заболела и провалялась всю неделю с высокой температурой. Меня знобило и я спала дни напролёт, а когда становилось получше, то развлекала себя горячим чаем с айвовым вареньем и книгами. Я много размышляла о словах Александра, и когда я пыталась перестроить ход своих мыслей так, чтобы ЕГО город стал МОИМ, то словно падала куда-то вниз, разбивая всё внутри.

После удачно подписанного контракта, дела пошли в гору. Последовали другие договора, новые контракты. Александр все время где-то пропадал: то на работе, то переговорах, то на встречах, то на ланчах с нужными людьми. Зацепиться в Москве и покорить ее было его жгучим желанием.

Когда-то давно, в начале наших отношений, Саша признался мне, что его мечта – купить квартиру с панорамным видом на Кремль. Он стремительно шёл к своей цели и не менее стремительно удалялся от меня. Я за ним уже не успевала.

Мы окончательно расстались спустя еще полгода. Без ссор и разборок. По-деловому сухо.

– Ты меня замедляешь. Притормаживаешь. Мы вроде бы с тобой вместе, но не на одной волне, понимаешь? Ты не стремишься играть главные роли. Не бежишь, чтобы стать первой.

– Но не всегда и не всем дано быть на виду, чтобы играть роли первого плана, главные роли, Саша. У нас ведь просто одна на двоих дорога.

– Одна на двоих дорога, – да, но я ускоряюсь, вижу новую местность, отмечаю перспективные направления и пробегаю массу поворотов, а ты – не спеша и прогулочным шагом. Я теряю время, поскольку мне приходиться возвращаться за тобой, останавливаться, ждать. А потом снова набирать скорость и бежать, в то время как ты остаешься где-то там за поворотом. Мне опять нужно сдавать назад и возвращаться за тобой. Я далеко впереди, а ты плетешься в хвосте.

Я молчала и не возражала. Александр спокойным голосом объяснил мне, что наши отношения сошли на нет и я – не та женщина, которая ему необходима, так как во мне нет запала, амбиций и яростного желания стремиться к тем самым окнам, которые с видом на Кремль. Я не хотела, чтобы ЕГО Москва превратила меня в хищницу со взглядом, направленным поверх людей, а не во внутрь. Я не смогла поставить знак равенства между ЕГО Москвой и МОЕЙ Москвой. И я не хотела играть главные роли в его спектакле.