Телепат

В комнате похожие, но с другим рисунком обои. Диван такой же, но более широкий. На столе радиоприемника нет, телевизор небольшой, но зато стационарный. Автоматически включил питание – второй, местный канал. На экране четыре часа утра.

Заметил приемник на тумбочке, которой у него раньше не было. На волне «Маяка» звучит бодрая информация для водителей-дальнобойщиков, что сегодня 22 сентября погода в области благоприятная.

– Получается, что время не изменилось. Может только я изменился и сошел с ума, – ужаснулся Ваня. – Может это все еще снится.

Он рухнул на диван, больно стукнувшись головой о спинку. Нет, диван другой, осознал он, значит не сон это, боль-то натуральная. Субботин прижал руку к голове и вдруг ощутил, как тяжесть, с которой проснулся, ушла. Попробовал заснуть, закрыл глаза, но мысли крутились калейдоскопом: что это такое?… это какая-то болезнь!… так не бывает… а как же мама Люба… мне же идти в армию…

Ваня вскочил, бросился к столу – повестки не было. А ведь вчера он положил ее сюда. Впрочем, стол тоже не совсем такой, как вчера – пошире, а два стула, кажется, те же.

Подошел к окну. Рассветало. Еще один шокирующий момент – вчера жил на первом этаже, а сегодня на третьем, окна выходили во двор, а теперь на улицу.

Отпрянув от окна, Ваня рухнул на стул. Около телевизора наткнулся на ключи с брелком и какие-то бумажки. Прочитав их, обомлел – это были водительские документы на его имя, а ключи, стало быть, на машину, но он точно знал, что на права не сдавал и машину не водил. Может быть в армии научился… Какая армия за один день?… А как же тридцать лет за одну ночь?…

От этих мыслей Субботин снова почувствовал как запульсировало, застучало в висках. Он медленно подошел к окну, надеясь, что наваждение пройдет, открыл его – прохлада стеганула по разгоряченному, в майке и трусах, телу – осенний ветерок вернул его в реальность. Ничего не изменилось: улица, деревьев, как раньше было во дворе, теперь нет, у поребрика тротуара припарковано, посчитал, восемь автомашин. Жигули, москвичи, одна двадцать первая волга, один запорожец.

Ваня взял ключи, направил на машины и нажал кнопку сигнализации. Жигули «шестерка», темная, когда станет светло, увидит, что она синяя, весело мигнула два раза подфарниками. Снова нажал – разок мигнула, тонко пискнула – встала на охрану.

Напряжение внезапно прошло, наступила слабость во всем теле. Побрел к дивану, прилег и… уснул. Не слышал, как звякнул будильник, так как ночью, привычно нажал на кнопку звонка, поэтому вместо восьми встал в одиннадцать.

Обреченно осмотрел комнату, руки, ноги, провел ладонями по «бобрику».

– Все! Не Ваня я теперь, а Иван Иванович! – подумал Субботин, смирившись с таким ужасным превращением.

И только сейчас заметил в углу на маленьком столике экран компьютера…

…А в это время Назарова, как договаривались накануне, звонила в квартиру Вани. Надо было помочь ему собраться, подсказать, посоветовать, ничего не забыть, приготовить на завтрак его любимый омлет.

Мальчишка все-таки, может целый день не есть, сидеть за компьютером в детском доме. Но теперь-то его у него нет, а впереди военная служба, четкий распорядок, так что все наладится и с питанием тоже.

На звонок Ваня дверь не открывает. Неужели так крепко спит, удивилась Любовь Степановна, доставая ключи от квартиры.

Дома никого нет. Беспорядка нет, аккуратность детдомовцев известна. Правда, постель, как будто только что с нее встали. Никаких следов сборов.

Первая волна головной боли заставила женщину опуститься на стул. Что-то не так: рюкзачок на месте, курточка висит, кроссовки в прихожей, а самого-то нет. В ванной она уже смотрела – сухо. Не мог же парень уйти раздетый, на улице всего-то тринадцать градусов. Боль усилилась, трясущимися руками Любовь Степановна достала пенталгин, но не взяла в рот таблетку, пораженная мыслью – Ваня, ее Ванюша пропал!

Она сидела и полчаса ждала, не зная чего делать. Телефона в квартире не было.

Может он выскочил зачем-то, но не босиком же… или в тапочках… так нет же, вот они – около дивана…

Проглотив таблетку, не запивая, подождав, пока боль не затихла, Назарова стремительно вышла из квартиры. Жильцы соседних квартир и выше этажом ничего не видели и не слышали. С таксофона позвонила в милицию, скорую помощь – никакой информации с этого адреса не поступало, были какие-то задержанные, жертвы несчастных случаев, но никого похожего на Ваню среди них не было.

Зная парня больше чем кто-либо, его искреннее желание пройти военную службу, Назарова сразу же отбросила подленькую мысль, что Ваня таким путем сачканул от службы.

Чем же объяснить его исчезновение, похоже, добровольное, следов-то насилия никаких. Или все же его похитили, обманув, отравив, парализовав… Дикие, чудовищные предположения разрывали Любовь Степановну. Ожидать новостей и помощи неизвестно от кого и откуда не было сил, и она бросилась на его поиски.