Телестерион [Сборник сюит]

                  К е р н
Отец — он мало выдал замуж рано,
Не разобравшись ни в моей душе,
Столь любящей и жаждущей быть верной,
Ни в бравом генерале в летах, нет,
Мое приданое, что отдал, сам же
Мое имение пустил по ветру,
Последнее пристанище мое.

                В у л ь ф
Нет, слез твоих я видеть не могу…

                 К е р н
Да, я дала согласье на аферу,
Как и на брак, доверившись отцу,
Которого по-прежнему люблю,
Как с детства обожала за веселость.
Сейчас он беден, весь в долгах, и лучше
Он понимает, каково мне с мужем,
И не грозится выгнать уж меня
Из дома, ежели оставлю мужа.

                В у л ь ф
Вот ты уже смеешься над бедой!

                 К е р н
Роптать на близких бесполезно так же,
Как на судьбу; но лучше бы они
Не вмешивались в жизнь мою, желая
Добра ли, если зло выходит мне?

                В у л ь ф
Прости! За маменьку мне, право, стыдно.
Не знаем мы, какого содержанья
Письмо попалось в руки ей.

                 К е р н
                                                    Она
Позволила себе прочесть чужое,
Когда так просто передать мне в руки,
Спросить, и я дала бы ей прочесть;
Ведь у поэта тайны нет от света,
Он искренен, все мысли на устах,
Он жаждет отклика, любви и счастья,
С мольбою обращаясь к красоте,
Поет любовь, как соловей пернатый,
Что в прозе, что в стихах. Какие тайны?!

                  В у л ь ф
Что ежели влюбился он всерьез?

                   К е р н
А если тайны, то скорей отдайте
Письмо, не адресованное вам, —
Не дети ж мы? Скорей она ребенок,
И трудно мне сердиться на нее.

                 В у л ь ф
Но как бы все ж ее нам образумить?
Алексиса, быть может, попросить?

                  К е р н
Да он-то отдал матери все письма.
И то, от Пушкина, ей в искушенье.

                  В у л ь ф
Над нами он надзор по-братски чинит.

                   К е р н
И ревность Пушкина к нему смешна.

Дамы, рассмеявшись превесело, продолжают разговор. Входит в гостиную Алексей Вульф, генерал Керн, не меняя позы, предлагает сигару.

Г е н е р а л. Ни вас не дождались мы к обеду, ни дамы, кроме Зизи, не вышли к столу.

А л е к с и с (закуривая). Ах, что случилось, Ермолай Федорович?

Г е н е р а л. Грозой пахнет. А перед грозой меня всегда клонит в сон. Я не знаю. Мне не докладывают. Но у всех на устах Пушкин. Что такое Пушкин? Это тот самый стихотворец, которого за возмутительные стихи государь император сослал на юг, оттуда в деревню его матери под надзор губернатора Псковской губернии Адеркаса? Чем же он столь примечателен? Стихи пишет? У меня все офицеры пишут стихи.

А л е к с и с (с важным видом). Что такое Пушкин? Я могу рассказать вам анекдот. В обществе, где бывает и наш баснописец Крылов, как-то заговорили о Пушкине. Крылов, по своему обыкновению, заснул, полулежа в кресле…

Г е н е р а л. Я его видел в доме Олениных, и точно он после ужина всегда спит.

А л е к с и с. Заснул и даже похрапывает, к чему все привыкли. Однако же решили узнать его мнение, растолкали без всякого стеснения при великом уважении к старцу и спросили у него: "Что такое Пушкин?" — "Гений!" — промолвил Крылов и снова захрапел.

Г е н е р а л. Гм, гм. Гений. Наполеон был гений, однако же мы его побили и отправили на остров святой Елены. Тогда что же такое гений?

А л е к с и с. Ну, это же ясно. Он на голову выше всех в своей области, вместе взятых.

Г е н е р а л. Я так думаю: генерал — гений для своих солдат и офицеров.

Алексей Вульф, поклонившись с важностью, проходит в комнату к сестре, где находится Керн.

А л е к с и с. Ермолай Федорович пребывает в философическом настроении и ожидает грозы. Это никуда не годится. Я знаю, сыр-бор разгорелся из-за письма Пушкина.

К е р н. Не из-за письма Пушкина, а из-за того…

А л е к с и с. Знаю, знаю. Сестра, позови маму.

Анна Вульф уходит; Анна Керн порывается тоже уйти.

Куда же вы?