Tell me "I know" (СИ)

Справедливость неловко кивает и трет ладони друг о друга. Замерз… Сердце щемит от волны нежности – уже в который раз при виде его…чистоты и открытости. И не у одного меня, видимо – взгляд зеленых с золотистыми искорками глаз тоже смягчается и в уголках жестко очерченных губ мелькает редкая гостья-улыбка. Мне кажется, или он не воспринимает Джаса тем «демоном», которым он его считал, пока дух делил плоть с тобой?

Остановка длится неполные четверть часа, и мы продолжаем путь, после очередного напоминания от Натана. Однако к исходу первых суток становится ясно – дольше идти эльфы просто не смогут. Все трое буквально валятся с ног, да и нам ненамного легче, а пройдена хорошо если половина пути до Редклиффа.

Выдохшийся Хоу все же командует привал, и мы буквально падаем там, где стояли. Вздохнув, я протягиваю руку к нескольким глубоким сугробам, в очертаниях которых угадываются то ли бревна то ли камни, и роняю в снег искру Сути Пламени – на то, чтобы сосредоточится и сплести хотя бы малую Бурю, я просто не способен. От крохотного обрывка первостихии вихрем раскручивается поток огня, растапливая снег, чтобы угаснуть в борьбе с враждебной ей стихией воды.

– Ну…можно и устраиваться, – я заставляю себя подняться и протягиваю руки тебе и нашей Надежде. Вы поднимаетесь сами – и вытаскиваете из снега Волчонка и Зева, оказавшегося рядом. Натан выволакивает Летиса. Палатки мы все же ставим, целых две – и даже костер разводим, правда, магический, потому что дрова искать выше наших сил. – Знаете…вот мы весь Мор на ногах отбегали…а я ни разу так не уставал, верите? – Летис, жмурясь на пламя, как кот, хрустит галетой. – Si, мой Страж. Я помню. Иной раз по трое-четверо суток без привалов шли, а тут…прямо как проклял кто. – Завеса истончена, – Джас сидит с закрытыми глазами, опираясь спиной о крупный валун, – Когда это происходит, Тень начинает подпитываться от мира смертных в местах наибольшего соприкосновения и через своих детей, оказавшихся в этой реальности. А вы все находитесь близко ко мне, и, значит, близко к точке подпитки Тени. Простите. – Да ладно тебе, Справедливость. Тут и без тебя хватает связанных с Тенью, – Летис вяло отмахивается, – Но за объяснение спасибо, я этого не знал. – Я тоже, – неловко киваю и наклоняюсь вперед, опираясь на локти. – Да ладно? Ты – и вдруг не знал?! – Ты смеешься, но в глазах мелькает искорка беспокойства. – Я не всеведущ и отнюдь не всемогущ, душа моя, даже если иногда вам кажется, что все наоборот.

Тихо фыркает Лет, и я, невольно ухмыляясь, показываю ему кулак. Он фыркает еще раз. Ты с любопытством следишь за этим молчаливым обменом любезностями, после чего интересуешься:

– Это относилось к «всеведению» или ко «всемогуществу»? – Это относилось к «вам кажется», – ржет Летис, пытаясь спрятать хохот в ладонь.

Спасибо, Наш Глашатай. Спасибо, что всегда знаешь, что сказать…

– оОо –

К Редклиффу мы подходим уже хорошо за полдень, потратив на путь от выхода с Троп почти полные двое суток. В это время года на юге темнеет рано, и сейчас, в предзакатном солнечном свете, усыпанный снегом, Замок, чьи башни, увенчанные флагами эрла, стремятся к пронзительно-синему небу, кажется игрушечным.

Нет. Не так. Утопическим. Над деревней вьются радостные голоса – скоро Долгая Ночь, люди готовятся к празднику, волокут подводы с дровами – кто к себе домой, кто в замок, развешивают над дверями венки из мирта и остролиста, чьи ягоды как раз на холоде покраснеют к нужному дню, рачительные хозяйки чистят снегом паласы на лужайке неподалеку от опушки местного подобия леса.

Детвора резвится, скатываясь на салазках с горок, изобилующих в округе, и несколько обеспокоенных папаш вовсю таскают какие-то явно тяжелые ящики, перегораживая обрывы, куда сорванцы могут вылететь, если разгонятся слишком сильно.

От всей этой поразительной благолепности сводит скулы. Так не бывает. Подобная идиллия кажется вычурной и наигранной – и хочется заорать и устроить драку. Трясу головой, прогоняя нелепые мысли. В следующий момент раздается задумчивый голос Зеврана: