Тело черное, белое, красное

– Алё! Мальцев у аппарата! - раздался в трубке зычный, с хрипотцой, голос.

– Господин, ой, простите, товарищ Мальцев, добрый вечер. Вас беспокоит Зинаида Блюмендорф, - с легким акцентом произнесла Ирина.

– Зинаида, говоришь, тебя зовут? - в голосе послышались теплые нотки.

– Да, да. Блю-мен-дорф. Из американских Соединенных Штатов.

– Слышал, слышал, - в голосе появилось напряжение. - Где негров угнетают и рабочий класс эксплуатируют.

– Я в Москве с делегацией Соцрабинтерна, - на всякий случай уточнила Ирина.

– Так ты из своих, что ли? - напряжение в голосе спало. - Во, так бы сразу и сказала. Ну, товарищ Зинаида, тогда говори, чего надо.

– Видите ли, Петр Петрович, я пишу статью о героях гражданской войны и нашим читателям было бы очень интересно узнать правду обо всем, как у вас говорят, из первых рук - от реальных участников и героев, таких, как вы и ваши товарищи - Ракелов, Тушкевич, Серегин.

– Ну, Зин, какие ж мы герои? - в голосе послышались довольные нотки. - Партия нам все дала и героями сделала. А ты откуда про друганов моих - Степаныча, Санька и, ну, Сашку знаешь?

– Петр Петрович, кто же про вас в Москве не знает, про дружбу вашу революционную? Вот мне и рекомендовали…

Трубка довольно засопела.

– Да… дружба наша давнишняя, почитай с первых героических дней… Да только раскидало нас сейчас - каждый на своем посту партии служит. Сашок - в Париже интересы родины отстаивает, а Степаныч вот приболел, - в трубке послышался треск, - паралич у него, - пояснил Мальцев. - Вот герой, так уж герой! На самом лезвии всегда…

– Как заболел? - ахнула Ирина. - Что ж и увидеть его нельзя?

– Увидеть-то, чего ж нельзя, можно - в санатории он отдыхает рядом с Горками Ленинскими, слышала, поди. Адресок, коли надобно, тебе мой секретарь Варвара продиктует, да проку- то что - не говорит Степаныч совсем. А как ведь раньше говорил, как говори-ил! - он замолчал, видимо подбирая нужные слова. - Враги от его комиссарских речей просто трепетали и падали…

– А что Тушкевич? - поинтересовалась Ирина. - Хотелось бы встретиться с вами обоими и…

– Ну, насчет Санька, ты, Зинаида, не беспокойся. Санька- то я враз представлю. В Москве он, в нашей системе работает.

– Только давайте, Петр Петрович, - она не могла поверить в такую удачу, - заранее о встрече договоримся. Вы - человек занятой, и у вас все, как я понимаю, заранее расписано.

На том конце провода возникла пауза.

– Может быть, вы подумаете, а я завтра перезвоню? - внутренне сжавшись, спросила Ирина. - Правда, я в Москве всего три дня пробуду…

– Чего ж это завтра? Да помню я все, помню, выдь отсюда! - раздраженным голосом приказал он кому-то. - Сейчас прикинем. В десять - совещание, потом - с докладом, после обеда… нет, не выйдет - собрание.., так… Слышь, Зинаида, приезжай ко мне на работу ближе к вечеру, часам к восьми. Тушкевичу свистну, и он приедет. Посидим, погутарим…

– Нет-нет! - поспешно воскликнула она и, тут же рассердившись на себя за излишнюю торопливость, продолжила извиняющимся тоном. - Мне и так неловко отнимать у вас время, и поэтому мое предложение следующее - я хотела бы пригласить вас в ресторан. С вашим боевым другом Тушкевичем. Это будет моим извинением за отнятое у вас время. Знаете на углу Кузнецкого моста и Петровки ресторан "Париж"? Мне сказали, там уютно и кормят вкусно.

– В ресторан, говоришь? - трубка задумалась. - Ох и хитрая ты, Зин! Именно в ресторан ей надо. Ну да ладно, уговорила! Время… время… - послышалось шуршание перелистываемых страниц. - Давай к восьми. Нет, к семи, кажись, успею. Ну, ты когда придешь - во внутренности проходи и жди. Предупреди только, чтобы нас встречали. Коли немного припозднимся - палубу не покидай. Сама понимаешь, мы в госмеханизме - хоть люди немаленькие, но себе не принадлежим. Значит, в семь. А ты… - в трубке раздался смешок, - судя по голосу - интересная… товарищ будешь… Я, знаешь, хорошо-о по голосам определяю. У видной женщины и голос говорящий. Завтра проверим мое чутье… Ну, все. До встречи, товарищ Зинаида. С революционным приветом!

Уточнив у секретаря адрес санатория, в котором находится на излечении герой гражданской войны товарищ Ракелов, Ирина положила трубку и в лихорадочном возбуждении заметалась по номеру. Завтра она с самого утра едет в санаторий навестить больного. Ирина подумала, что ей трудно называть его по фамилии. Такое странное совпадение. Жестокая ирония судьбы. Только надо успеть в магазин за одеждой попроще… Итак - уже завтра…

***