Тело Папы

Цирюльник умершего не может забрать бритвенный прибор и серебряную плошку, потому что они должны всегда оставаться в покоях вместе со скатертями, но новый папа должен выплатить ему 10–12 флоринов[525]. Речь идет о личных предметах, которые последними касались тела папы, потому что цирюльник брил покойнику голову[526]. Вторая статья уточняет, что, если пекари и виночерпии папы захотят заполучить скатерти, на которых тот трапезовал в последний раз, и бочки, из которых он пил, их им не выдавать, потому что они «уже получили причитающееся»[527]. Предметы, касавшиеся тела папы, переходят институции взамен на «причитающееся», gagia.

Церемониал Амейля впервые в истории средневекового папства в деталях описывает кончину и похороны понтифика. Состоящий из сотни глав раздел о смерти представляет собой первое в серии дополнений к литургическому чину и предшествует разделу, посвященному конклаву[528]. Таким образом, церемониал официально четко рассматривает промежуток времени, начинающийся последней болезнью папы, включающий приготовление праха, выставление в капелле, отпевание и заканчивающийся конклавом.

Уже жизнеописание Пасхалия II († 1118) говорит о том, что папа умер после миропомазания и исповеди[529]. Автор биографии Геласия II († 1119) добавил некоторые детали. «Внезапно заболев болезнью, которую греки называют плевритом, папа отовсюду созвал братьев, исповедовался и причастился»[530]. О Каликсте II († 1124) рассказывается, что тот «упокоился в Господе», то есть исповедывался и все дела привел в порядок[531]. В XIII веке о подготовке пап к смерти говорится мало. Разве что продолжатель Бернарда Ги сообщает, что Николай III († 1278) перед смертью созвал в замок Сорьяно «кардиналов и членов курии, пребывавших в Витербо»[532]. Первое подробное описание исповеди и подготовки к смерти относится к понтификату Бенедикта XI[533]. Этот текст составлен как протокол того, как произошла смерть папы 7 июля 1304 года, в нем нет особых расхождений с Амейлем[534]. Благочестивые жесты сочетаются с жестами власти. Папа исповедуется и причащается при кардиналах, просит о миропомазании и получает его от кардинал-епископа Альбано. Чтение Символа веры подтверждает правильность действий папы во время правления, папа призывает кардиналов к согласию, за выбором места погребения (доминиканский конвент в Перудже) приходит черед кардиналов, которым понтифик отпускает всякое отлучение, всякую неправедность, всякий грех. В том, что касается приближенных, familia, имущества, которым папа владел будучи кардиналом, и книг из личной библиотеки, этот текст производит впечатление типичного куриального завещания XIII века, как кардинальского, так и папского[535].

На первый взгляд может показаться, что такая подготовка к смерти просто создает образ идеальной христианской кончины, но на самом деле ее описание имеет особое экклезиологическое, не только духовное значение. Смерть папы отчасти приватна, отчасти публична. Он обязан исповедовать грехи. Автор древнейшего похоронного церемониала, Пьер Амейль (1385–1390), утверждает, что «будучи светочем для всего мира, понтифик должен подавать пример всем королям и князьям, мирянам и клирикам, которые прибегают к Богу в момент слабости и рассчитывают на свою совесть. Так он должен поступать потому, что является главой всего христианского мира»[536]. Но помимо этого, папа «препоручает Церковь» кардинальской коллегии. Подготовка к смерти – публичная функция, санкционирующая ответственность кардиналов, главных полноправных участников перехода власти папы, potestas papae.

Так же настойчиво физическую бренность тела и вечность института папства различает второй похоронный папский церемониал, созданный Франсуа Конзье, служившим папским камерарием на протяжении 48 лет (1383–1431)[537]. Вице-канцлер, чьи обязанности истекают со смертью папы, получает от хранителей печатей матрицы булл, запечатывает их в крепкую ткань, поставив на нее свою печать, чтобы ни одного письма больше нельзя было скрепить папской буллой. Приор кардинал-епископов созывает всех присутствующих в курии кардиналов, они собираются в одном из залов дворца, чтобы присутствовать на церемонии разбивания матрицы печати, на которой выгравировано имя усопшего. Матрицу передает вице-канцлер, молоток – хранители печатей. Другая матрица, с изображениями Петра и Павла, остается в целости и сохранности, заворачивается в ту же ткань, запечатывается вице-канцлером и передается камерарию на хранение до нового избрания. Сверток может держать и вице-канцлер, но после того, как его запечатает приор кардинал-епископов или три приора трех кардинальских чинов[538]. Таким образом, именно кардиналы гарантируют переход potestas papae. По той же причине и кольцо с «печаткой рыбака» после смерти понтифика отдается кардинальской коллегии[539].