Тело в Немой реке

Дочери в траурных платьях собрались вокруг миссис Тисдейл. Было видно, что с ней что-то не в порядке. Она не плакала, но пребывала в состоянии глубокого упадка сил. Когда гроб опускали в могилу, миссис Тисдейл упала в обморок, и ее отнесли в церковь, чтобы привести в чувство. Литтлджон не упустил из виду выражение страха, почти ужаса, на ее лице как раз перед тем, как она потеряла сознание. Вдова как будто ожидала, что мертвый восстанет и упрекнет ее. Священник и викарий приходской церкви продолжили погребальную службу. Именно в этот момент Литтлджон заметил женщину в черном, стоявшую на краю толпы.

Это была Марта Гомм. Заметив, что суперинтендант смотрит на нее, она заколебалась и закрыла лицо носовым платком. Больше суперинтендант Марту не видел: она растворилась в начавшей расходиться толпе. Она проехала длинный путь, чтобы поприсутствовать на похоронах. Перед отъездом с кладбища Бертран, осматривая венки, обнаружил букет красных гвоздик с карточкой «Джеймсу. С любовью».

— От кого они? — спросил он жену.

Они неуверенно переглянулись. Бертрану цветы явно не понравились, и он аккуратно вынес их с могилы, сказав при этом могильщику:

— Должно быть, они с других похорон. Уберите их.

Могильщик, торопившийся получить от гробовщика деньги на выпивку, не нашел лучшего решения, чем просто бросить цветы в открытую могилу. Красные гвоздики Марты Гомм лежали на крышке гроба, когда на него упала последняя земля.

Миссис Тисдейл привели в чувство. Провожающие расселись по машинам и уехали. Оркестр поначалу растерялся, а затем, вслед за пожарными, отправился выпить в паб «Кладбищенский отель». Толпа начала рассеиваться: кто-то пошел на автобус в город, другие разбрелись среди могил. Литтлджон и Кромвель отправились к полицейской машине.

— Простите.

Мужчина в сером костюме с усталым серьезным лицом придержал Литтлджона за локоть.

— Простите, вы детектив из Скотланд-Ярда?

— Да, сэр. Чем я могу вам помочь?

— Есть кое-что, о чем, думаю, вам следует знать.

Он выглядел не так, словно его можно пригласить выпить и поговорить.

— Вы не против проехать в полицейский участок, сэр? Там мы сможем спокойно поговорить.

— Я могу вам рассказать здесь. Я должен вернуться на работу, поскольку отпросился только на несколько часов. Я считаю, что должен был пойти на похороны. Он всегда был нашим хорошим другом. Даже в тяжелые времена давал, что мог.

— Вы из какого-то благотворительного общества, сэр?

— Армии Спасения. Наша Цитадель находится в нескольких домах от дома майора Скотт-Харриса.

Таких людей Литтлджон хорошо знал: серьезные, надежные, правдивые.

Подходила следующая похоронная процессия.

— Давайте тогда сядем в машину, сэр, и вы расскажете, что знаете.

Мужчина сел на заднее сиденье машины.

— Может, это и неважно, но в городе говорят, что Джеймс Тисдейл был убит не там, где его нашли. Об этом писали в одной из ежедневных газет. Писали, что его убили в Бэзильдене, а потом тело перевезли туда, где его обнаружили. Не хочу тратить ваше время, но думаю…

Он стеснялся тратить время полиции на то, что вполне могло оказаться пустяком.

— В прошлое воскресенье мы проводили нашу обычную вечернюю службу, и была моя очередь дежурить. Когда идет служба, один из нас стоит у двери и предлагает всем заинтересовавшимся проходящим зайти и присоединиться. Мы начинаем в 6.30 и заканчиваем в 7.30. После общего богослужения в восемь вечера проводится молитвенное собрание, и многие посетители остаются на него. Я стоял у двери с 6.15 до 7.30. Было холодно и мокро, поэтому я был в вестибюле, но регулярно выходил и осматривал улицу. На всякий случай, понимаете.

— Я понимаю.

Суперинтендант прекрасно понимал: один раз он был на такой службе, разыскивая решившего найти там убежище преступника.

— Хотел вам сказать, что тем вечером в доме Скотт-Харриса — он прямо напротив Цитадели — были какие-то странные перемещения.

— Просто расскажите, что вы видели, а мой коллега это запишет.

Литтлджон предложил ему сигарету, но мужчина покачал головой.

— Спасибо. Я не курю. Во-первых, сразу после семи подъехали Тисдейлы на машине. Я бы ее везде узнал. Они приезжали каждое воскресенье в это время. Я часто видел их, когда была моя очередь дежурить. Он привозил жену, оставался в доме минут десять, а потом уезжал по делам. Он был коммивояжером, как вы знаете.

Скандал с Мартой Гомм и ярмарочными заботами Тисдейла еще не стал достоянием общественности. Гарри Вуд, вероятно, говорил правду и приберег информацию для собственных целей.

— Но тем вечером он оставался в доме дольше. Пока он был внутри, пришел еще один посетитель. Его я тоже узнал. Это Гарри Вуд. Он певец и иногда выступает в Цитадели. Это было примерно минут через десять после приезда Тисдейлов.

Через стекло машины Литтлджон мог видеть завершение вторых похорон. Не такие тщательные. Вероятно, третий класс. Была лишь горстка скорбящих, выглядевших вполне счастливо.