Телохранитель

На сегодняшнее действо народ валил толпами – благо, сцену соорудили прямо на улице, под открытым небом, и о нехватке мест не могло быть и речи. Подавляющее большинство приехало в майках с символикой Легиона, чтобы выразить поддержку любимому персонажу Аризоны. Клаус, не в силах сдержать улыбку, наблюдал, как из темно-зеленого лексусовского «гибрида» выбирается папа, мама и их маленькая дочурка, все – в белых майках с характерным логотипом на груди. И таких семей сюда приехала не одна, не две, не три – десятки. Людей столпилась уйма. И Клаус думал, что во многом виной такому ажиотажу – как раз вчерашнее покушение. Возможно, увидев, что произошло в либеральном Вашингтоне, поклоняющемся Эдварду и его деньгам, аризонцы решили, что должны поддержать своего кумира. А какая поддержка может быть лучше, чем личное присутствие на ближайшем мероприятии с участием генерала? Тейлор старомоден просто донельзя, у него нет аккаунта в соцсетях и он неохотно отвечает на вопросы, заданные пользователями с официального форума. Чаще всего генерал ссылается на собственную занятость и поручает удовлетворять любопытство сограждан своему адъютанту Хокинсу, а это уже совсем не то. Люди хотят общаться с самим Тейлором, а не его серым и неинтересным (на их взгляд) помощником. И если аризонцы могут хотя бы вживую полюбоваться на идола, то остальные консерваторы Америки и тем более фанаты из Европы и России, увы, даже такой возможности лишены. Их единственный шанс прикоснуться к легенде – пообщаться с ним через Интернет. А там, увы, от его лица обычно пишет капитан Хокинс…

Клаус не видел, как подъехала машина генерала, поскольку он находился в толпе людей, собравшихся у сцены, и мог только догадываться, что творится за кулисами. Но вот телохранителей Тейлора он определил легко, без напряга – они, хоть и были в гражданском, но у каждого висела на ухе гарнитура, а под легкими невесомыми бежевыми куртками легко угадывалось наличие кобуры с пистолетом в ней.

«Могли б и чего пооригинальней придумать, – разглядывая одного такого „секьюрити“, усмехнулся Клаус про себя. – А то, как братья-близнецы, в одинаковых одежках… Кого они этим запутать пытаются?»

Хотя, конечно, едва ли много народа вообще обратило внимание на прибытие охраны. Люди глаз не отрывали от сцены, нетерпеливо переминались с ноги на ногу, ожидая, когда же появится их герой, чтобы поприветствовать его овациями и одобрительным гулом.

Вот кулиса приоткрылась, и толпа замерла, словно легавая, учуявшая добычу и готовая рвануть за ней со всех ног. Однако на сцену вышел всего лишь – всего лишь!.. – мэр Финикса. Разочарованный гул пронесся по рядам зрителей.

«Ну да – что вам какой-то мэр!.. Давайте нам генерала!»

Градоуправителя такой прием наверняка задел за живое, но, будучи политиком опытным, он виду не подал. Подойдя к одному из двух микрофонов, установленных на сцене, он с ослепительной улыбкой воскликнул:

– Дамы и господа! Я, мэр славного города Финикса, Тим Гимли, рад приветствовать вас здесь, на открытии ультрасовременного жилого комплекса для малоимущих семейств!

Сказав это, мэр захлопал первым, надеясь своим примером вдохновить собравшихся людей на бурную реакцию. Толпа ответила ему жидкими аплодисментами; толпе, по большей части, было плевать на жилой комплекс для каких-то там неимущих – ей нужен был генерал.

Тим Гимли был, конечно, тщеславным нарциссом, как и большинство политиков, но еще был он неглуп и достаточно дальновиден, чтобы знать, где можно немного «поиграть мускулами» и выбить тем самым пару лишних голосов на грядущих выборах, а где лучше отступить в тень, дабы не надоедать публике.

– Давайте же поприветствуем человека, благодаря которому все это стало возможным! – воскликнул мэр.

Зрители, поняв, о ком идет речь, радостно загомонили. Стараясь перекрыть голосом нарастающий гул, Тим Гимли прогремел в лучших традициях конферансье на боксерском поединке:

– Дамы и господа, Джо-о-о-о-он Тейлор!

Последнее слово потонуло в реве толпы. Появившийся на сцене Медведь приветливо помахал гостям мероприятия и, отодвинув кулису, позволил виновнику торжества наконец вознаградить ожидание мещан.

Клаус с замиранием сердца наблюдал, как генерал шествует ко второму микрофону. Он казался настоящим исполином, хотя, по факту, был высокого, но не гигантского, подобно баскетбольным центровым, роста. Просто в каждом его движении чувствовалась такая небывалая мощь, что, казалось, Тейлору тесно в этом скромном, по меркам великанов, теле. Вот он останавливается и вскидывает вверх длань, и толпа завороженным взглядом сопровождает его движение. Вот рука замерла в высшей точке, и зрители замерли тоже. Генерал напоминает лидера какого-то религиозного культа, который, умышленно или ненароком, гипнотизирует внемлющих ему адептов, заставляет их поверить в собственное могущество, а может, чем черт не шутит, и в неуязвимость. А что? Он был там, где взрыв убил восьмерых, остался цел и невредим и сегодня снова вышел на сцену перед огромной толпой, чтобы это доказать.