Теменная кость

Надя... В академии, где они вместе учились и познакомились, их связывала учёба. Он немало сил тратил на то, чтобы помочь своей избраннице с учёбой, больше договариваясь с преподавателями о её зачётах, курсовых и экзаменах. К нему, как лучшему курсанту, прислушивались и уступали. Ему были приятны эти хлопоты, хотя он прекрасно понимал, что усилиями родителей, Надя могла закончить академию с отличием, совершенно не заботясь о самом процессе учёбы. Тем не менее, ему была приятна сама тщеславная мысль, что ему отвечает взаимностью самая красивая и обеспеченная красавица курса, и ради этого он был готов на многое.

Они много проводили времени вместе. Их пара была в центре внимания не только на курсе, но и во всём "выше". Его отец, на то время видный столичный хирург, не отказывал сыну ни в чём, объясняя собственную щедрость тем, что скоро придёт время, когда о своей жизни детям придётся позаботиться самостоятельно. Молодая пара могла себе позволить отдых в Европе, путешествия на каникулах, приличный, хотя и подержанный автомобиль, не дешёвые подарки, ужин или обед в ресторане. Ардановы же, заняв выжидательную позицию, не вмешиваясь в жизнь дочери.

Максим не раз размышлял над тем, по каким причинам выбор Нади пал на него. Усилия его отца могли обеспечить неплохую жизнь для студентов, но не их будущее, как пары, как семьи. Фадей Петрович, отец Максима, не раз открыто говорил об этом. Он обещал сыну квартиру и машину, и хлопоты по поводу устройства места в столичном главке. Думая о выборе своей жены, о её согласии стать его супругой, Максим пришёл к выводу, что Надя выбрала его за перспективу. Он был одним из тех немногих, кто способен добиться всего в жизни без каких-либо существенных вложений в своё будущее, используя для этого лишь собственные таланты и способности. Через время, официально став родственником Ардановым, познакомившись с ними ближе, а именно со своей тёщей, он понял, что выбирая его, Надя, руководствовалась примером матери.

Ардановы были богаты, но скупы. Максим никогда, ни на что не претендовал у этих людей, но быстро усвоил их главное правило: торопись взять то, что и хорошо и дёшево одновременно. А выискивать ценные, но дешёвые вещи Надя умела не хуже Риммы Михайловны, являясь полноценной дочерью своей матери. Сильно огорчало одно - что так поздно осознал, что для них он был всё же вещью, пусть и более ценной, чем любой антикварный предмет на складах фирмы, но не дороже, чем в сумме два... Зная об этом, говорить о любви становилось сложно.

- От того, что ты скажешь, зависит твоё будущее, - сказала тёща, разрывая затянувшуюся паузу. - Надя - моя единственная дочь. Больше детей у меня не будет - сам понимаешь.

Да, он это понимал - особенно сейчас, глядя на руки тёщи, которые так красноречиво говорили о её явно не репродуктивном возрасте.

- Я думаю, что об этом мне надо поговорить с самой Надей, - ответил Максим. - Тем более, что ставки, как видно, заметно выросли - в залоге теперь не только моя семья, но и моё будущее.

Старческие руки хлопнули по укрытым полами халата острым коленям.

- Всё зависит от того, что ты ей можешь дать.

Он не выдержал и хмыкнул.

- Мне кажется, что у неё всё есть.

- Ты должен доказать свою любовь девочке. Она выросла, видя любовь своих родителей к друг другу, и вне любви она жить не может. Я это вижу, как мать, и очень хочу, чтобы она была счастлива. Поэтому и пришла к тебе, чтобы поговорить.

Максим хотел было облегчённо вздохнуть. Казалось, что этот поздний затянувший разговор близился к завершению, если бы...

Римма Арданова не поставляла в уши зятя легенды семьи Ардановых.

Прежде всего, Надя была единственной дочерью только для отца, Виталия Андреевича, для которого брак с Риммой Михайловной был единственным за все его пятьдесят лет жизни. Для самой же Ардановой, живущей шестьдесят седьмой годок, Надя была третьим ребёнком. Два мальчика от предыдущих браков не дотянули и до первого юбилея, пережив своих отцов кто на год, кто на два, почив от тяжких хворей. Такая разительная разница в возрасте между Ардановыми заставляла Максима подозревать их в некой особой форме извращения, чем во взаимной любви. Все, кто впервые знакомился с Ардановыми, удивлялись: как видный, молодой, успешный и независимый Арданов женился на уже немолодой женщине, которой на момент росписи было сорок три года, а её жениху не исполнилось и тридцати.