Читаем Темная Башня. Путеводитель полностью

Название городка — дань уважения классическому вестерну «Великолепная семерка»,[133] который, среди прочего, вдохновлял Кинга при написании романа. В фильме жители маленькой мексиканской деревни нанимают стрелков, чтобы защитить их от бандитов, которые постоянно их грабят, отнимают практически весь собранный урожай, оставляя крохи на пропитание и на весенний сев.

Волки крадут не урожай, а детей, одного из каждой пары близнецов. В этом городке рождение одного ребенка — исключение из правила. Ка решает, кого из близнецов заберут Волки. К примеру, брата деда Тиана забрали потому, что он стоял чуть ближе к дороге. У Тиана и его жены, Залии, пятеро детей. Для ребенка, который рождается один, а случай это крайне редкий, Волки опасности не представляют.

Никто не знает, куда забирают детей и почему. Через несколько недель они возвращаются с востока на поезде, обожженные солнцем, покрытые остатками пищи и собственными испражнениями. Возвращаются рунтами, не отличающимися от Тиа или Залмана, брата Залии. Старшие дети вроде бы понимают, что у них что-то украли. Некоторые совершают самоубийство. В период полового созревания они вдруг вырастают в гигантов. Родственники буквально слышат, как растут их кости. Рунты умирают молодыми, задолго до того, как истекает отпущенный природой срок.

Тиан, похоже, тот человек, которому и следовало первым узнать эту новость. Умнее многих других фермеров, получивший зачатки образования, он знает о том времени, когда Волки не совершали набеги на Калью. Если остальные принимают Волков, как засуху или наступление ночи, Тиан считает, что пора дать им отпор. Он посылает перышко опопанакса (слово опопанакс достаточно часто встречается в «Черном доме»), созывая тем самым общее собрание местных жителей, в том числе и Мэнни, закрытой религиозной секты, вроде амишей, которые живут на окраине городка.[134] Как Стю Редмана в «Противостоянии», Тиана тяготит бремя лидерства, но им движет злость.

Собрание в городском зале напоминает эпизод из «Бури столетия», когда горожане обсуждают будущее одного ребенка. Калье предстоит потерять половину детей. Предлагается несколько вариантов действий, от осторожных до абсурдных. Покинуть город — не выход. Волки сожгут Калью, а потом все равно последуют за ними и заберут детей. Мужчины — фермеры и умеют только работать на земле. Сражаться им нечем. Несколько ржавых ружей, копья, камни и луки — жалкое оружие против винтовок, лучевых мечей и летающих жужжащих шаров, которые называются снитчами.[135]

Тиан говорит страстно: «Всякий раз, когда они приходят и забирают наших детей, они уносят также кусочек нашего сердца и души». Однако, когда слово переходит к более богатым, более влиятельным ранчерам, настроение собрания начинает меняться. Никто не верит, что можно победить Волков. Они — фермеры, не воины.

Неожиданно Тиан получает подмогу: его поддерживает мужчина, известный в Калье как Старик, или отец Каллагэн, тот самый, из Салемс-Лот, штат Мэн, с которым читатели познакомились в романе «Жребий».[136] Тиан чувствует себя «персонажем глупого ярмарочного спектакля, который спасается в самый последний момент благодаря вмешательству сверхъестественной силы». Другими словами, его спасает ка.

Каллагэн прожил в Калье десять лет, достаточно долго, чтобы построить церковь и обратить половину городка в свою веру, но он по-прежнему чужак. Он никогда не видел Волков. Он — мудрый старик, живущий на окраине деревни в «Великолепной семерке», с которым советуются крестьяне, только Каллагэн не ждет, пока к нему обратятся за советом, и игнорирует ритуал передачи перышка. Его идея аналогична предложению старого мексиканца: пойти на север и нанять людей, чье дело — свинец,[137] чтобы они сразились с Волками. Говорит он о стрелках, которые, как сообщил ему Энди, следуют по Тропе Луча в четырех днях пути к северо-востоку от города.

Мексиканцы предлагают наемникам жалкое вознаграждение: по двадцать долларов каждому за несколько недель опасной работы. Жители Кальи в куда лучшем положении. Стрелкам запрещено брать плату. У Каллагэна есть туз в рукаве, некий спрятанный под полом в церкви предмет, перед которым стрелок не сможет устоять. Предмет, который убьет Каллагэна, если он вскорости от него не избавится.

* * *

В течение приблизительно семи недель[138] после столкновения с Флеггом время дало им небольшую передышку, но потом вновь ускорилось. Возможно, обостренное чувство бега времени вызвано у Эдди ощущением некоторой нереальности обстоятельств, в которых они оказались. Когда время набирает ход, Кинг, возможно, снова слышит Песнь Черепахи.

Лето подошло к концу, приближалось время ярмарок в честь завершения сбора урожая. Погода напоминает Эдди первую неделю ноября, что точно соотносится (случайно ли?) с неделей выхода в свет «Волков Кальи». Но жатва, которую предстоит собрать Волкам, не может радовать жителей Кальи Брин Стерджис.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1

«Архипелаг ГУЛАГ», Библия, «Тысяча и одна ночь», «Над пропастью во ржи», «Горе от ума», «Конек-Горбунок»… На первый взгляд, эти книги ничто не объединяет. Однако у них общая судьба — быть под запретом. История мировой литературы знает множество примеров табуированных произведений, признанных по тем или иным причинам «опасными для общества». Печально, что даже в 21 веке эта проблема не перестает быть актуальной. «Сатанинские стихи» Салмана Рушди, приговоренного в 1989 году к смертной казни духовным лидером Ирана, до сих пор не печатаются в большинстве стран, а автор вынужден скрываться от преследования в Британии. Пока существует нетерпимость к свободному выражению мыслей, цензура будет и дальше уничтожать шедевры литературного искусства.Этот сборник содержит истории о 100 книгах, запрещенных или подвергшихся цензуре по политическим, религиозным, сексуальным или социальным мотивам. Судьба каждой такой книги поистине трагична. Их не разрешали печатать, сокращали, проклинали в церквях, сжигали, убирали с библиотечных полок и магазинных прилавков. На авторов подавали в суд, высылали из страны, их оскорбляли, унижали, притесняли. Многие из них были казнены.В разное время запрету подвергались величайшие литературные произведения. Среди них: «Страдания юного Вертера» Гете, «Доктор Живаго» Пастернака, «Цветы зла» Бодлера, «Улисс» Джойса, «Госпожа Бовари» Флобера, «Демон» Лермонтова и другие. Известно, что русская литература пострадала, главным образом, от политической цензуры, которая успешно действовала как во времена царской России, так и во времена Советского Союза.Истории запрещенных книг ясно показывают, что свобода слова существует пока только на бумаге, а не в умах, и человеку еще долго предстоит учиться уважать мнение и мысли других людей.

Алексей Евстратов , Дон Б. Соува , Маргарет Балд , Николай Дж Каролидес , Николай Дж. Каролидес

Культурология / История / Литературоведение / Образование и наука
Марк Твен
Марк Твен

Литературное наследие Марка Твена вошло в сокровищницу мировой культуры, став достоянием трудового человечества.Великие демократические традиции в каждой национальной литературе живой нитью связывают прошлое с настоящим, освящают давностью благородную борьбу передовой литературы за мир, свободу и счастье человечества.За пятидесятилетний период своей литературной деятельности Марк Твен — сатирик и юморист — создал изумительную по глубине, широте и динамичности картину жизни народа.Несмотря на препоны, которые чинил ему правящий класс США, борясь и страдая, преодолевая собственные заблуждения, Марк Твен при жизни мужественно выполнял долг писателя-гражданина и защищал правду в произведениях, опубликованных после его смерти. Все лучшее, что создано Марком Твеном, отражает надежды, страдания и протест широких народных масс его родины. Эта связь Твена-художника с борющимся народом определила сильные стороны творчества писателя, сделала его одним из виднейших представителей критического реализма.Источник: http://s-clemens.ru/ — «Марк Твен».

Мария Нестеровна Боброва , Мария Несторовна Боброва

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)
Семиотика, Поэтика (Избранные работы)

В сборник избранных работ известного французского литературоведа и семиолога Р.Барта вошли статьи и эссе, отражающие разные периоды его научной деятельности. Исследования Р.Барта - главы французской "новой критики", разрабатывавшего наряду с Кл.Леви-Строссом, Ж.Лаканом, М.Фуко и др. структуралистскую методологию в гуманитарных науках, посвящены проблемам семиотики культуры и литературы. Среди культурологических работ Р.Барта читатель найдет впервые публикуемые в русском переводе "Мифологии", "Смерть автора", "Удовольствие от текста", "Война языков", "О Расине" и др.  Книга предназначена для семиологов, литературоведов, лингвистов, философов, историков, искусствоведов, а также всех интересующихся проблемами теории культуры.

Ролан Барт

Культурология / Литературоведение / Философия / Образование и наука