Темная Дейзи

– Что? – спрашивает Конор. – С чего ты так решила и зачем ты вообще это говоришь?

– Люди столетиями убивали друг друга парфюмами. Все в этой семье знают, что Лили постоянно брызгается. Посмотрите на отметины на ее шее и запястьях… и на бутылку духов, привязанную к руке. Не нужно быть Пуаро, чтобы догадаться.

– Что такого могло быть в бутылке, чтобы убить ее? – говорит Конор, словно обвиняя Роуз.

– Я не знаю. Я ветеринар, не химик. Моя сестра только что умерла. Кто-то убивает всю мою семью. Прекрати задавать мне глупые вопросы! – говорит она.

Конор хмурится и немного сдает позиции: – Извини.

Роуз не отвечает. Я всегда считала, что лучше всего можно узнать человека, слушая его. Не только то, что он говорит, но и то, что утаивает. В молчаливых промежутках между словами спрятаны разные секреты. Простой акт слушания это забытое искусство в нашем мире. Не думаю, что Конор простил Роуз за разрыв с ним после случившегося той ночью, но и не считаю, что она простила его за его поступок.

Я не имею в виду его секс с Лили.

– Я сказал, извини, – повторяет Конор и Роуз поворачивается к нему.

– Неужели? За что конкретно ты извиняешься? И почему ты вообще здесь? Никто из нас не разговаривал с тобой уже много лет, не считая бабушку. Может, ей ты еще был небезразличен, но нам плевать. Ты для меня умер, для всех нас. Когда люди достаточно глупы, чтобы полюбить тебя, случаются ужасные вещи. Тебе стоило держаться подальше! – Роуз склоняется над телом Лили и прижимает ее к себе, снова заливаясь слезами. – Тебе стоило держаться подальше, – повторяет она, не сдерживая рыдания.

Оба будто забыли о присутствии ребенка в комнате, только что потерявшего свою мать. Трикси дрожит и так сильно всхлипывает, что едва успевает дышать. Я изо всех сил стараюсь ее утешить.

– Думаю, тот, кто убивает семью, находится в этой комнате, – говорит Конор, глядя на Роуз. – Это единственный возможный вариант.

– Да ну? – отвечает она. – И кто по-твоему это сделал? Я?

– А кто еще? Думаешь, пятнадцатилетняя девочка? Или, может, милая маленькая Дейзи наконец-то решила отомстить за произошедшее в ту ночь? – говорит Конор, выглядя ошалелым. Я не обращаю на них внимания, потому что сейчас важнее приглядывать за Трикси, чем слушать их детские обвинения.

– Все хорошо, – говорю я своей племяннице, все еще закрывающей уши руками.

Я не знаю, что теперь будет с Трикси – с кем она будет жить или кто о ней позаботится – но я намерена сделать все, что в моих силах, чтобы ее обезопасить. Никто из нас не знает, кто является отцом Трикси, Лили нам не говорила, и иногда я задумываюсь, знала ли она сама.

– С тобой все будет хорошо. Давай присядем, – говорю я и она слушается. – Я не позволю, чтобы с тобой случилось что-то плохое, обещаю.

Она кивает, но не поднимает взгляд. Не думаю, что она мне верит. Учитывая все случившееся, я беспокоюсь, смогу ли сдержать это обещание. Я не могу не думать, как повлияет все это на ребенка в долгосрочной перспективе. Пока Роуз с Конором продолжают обвинять друг друга, Трикси прижимает колени к груди и закрывает глаза, но я все еще вижу непрекращающийся поток катящихся слез. Я смотрю на доску для Скрэббла на столе за нами, на которой переплетены наши имена, как семьи в реальной жизни. Даже если им этого не хочется.

– Я с тобой согласна, – говорит Роуз Конору. – Я тоже думаю, что человек, ответственный за все это, находится в этой комнате. Но я ставлю на тебя.

– На меня? – отвечает Конор. – И как ты пришла к такому выводу?

– Все ужасные вещи начались, когда ты объявился без приглашения посреди ночи. Предположительно на лодке, но никто из нас ее не видел. Ты мог быть здесь все это время, выжидать, чтобы мы собрались, и дождаться прилива, чтобы мы не смогли выбраться. Если кто-то и должен быть под подозрением, это ты.

Он не успевает ответить, потому что над нашими головами раздается скрип половицы.

Все замирает, мы поднимаем глаза к потолку, пока звук шагов наверху продолжается. Даже Трикси прекращает плакать и молча смотрит вверх. Я даже не слышу тиканье часов из коридора. Время будто останавливается, вежливо дожидаясь, чтобы мы все обдумали. Мы переглядываемся с непониманием и страхом на лицах, пытаясь понять, кто наверху.

Сорок один

31-е октября 04:15 – меньше двух часов до отлива

– Нам нужно убираться из этого дома и с острова, – шепчет Роуз.

– Как? Поплывешь до берега? – шепотом отвечает Конор.

– Если придется. В Сиглассе есть кто-то еще. Мы только что слышали шаги наверху! Я не планирую сидеть и ждать, пока умрет кто-то еще.

Теперь наверху все стихло. Будто нам вообще показалось.

– Может, это была Поппинс? Она ведь уже напугала нас сегодня, – предполагаю я.

Поппинс, услышав свое имя, появляется из-за дивана, за которым ей нравится спать. Она смотрит на меня, виляя хвостом. Собака не прекращала меня любить, несмотря на случившееся. Животные не знают, как ненавидеть или таить обиду.

– По крайней мере, у нас есть пистолет, чтобы себя защитить, – говорит Конор.

– Это верно, – говорю я, но Роуз еще сильнее бледнеет.

– Что? – спрашивает Конор.