- Том, не принимай его слова слишком близко к сердцу, он не хотел тебя обидеть, ведь предрасположенность не определяет дальнейшую судьбу, - попытался сгладить впечатление Дамблдор, но мальчик проигнорировал его речь. Он слился в экстазе с новым инструментом и прилип к нему взглядом. Что-то внутри подсказывало ему, что неплохо бы прямо сейчас завести знакомство с этой почти живой сущностью, для чего он порождал вибрации в крови и направлял их в палочку, а та откликалась всполохами и искрами.
Не обращая внимания на три пары глаз, прикованных к нему, Том с трудом, потому что не отпускал палочку, закатал рукав на правой руке, а потом резко провёл острым выступом на ручке по предплечью, вызвав кровотечение. Но кровь не пролилась, а начала впитываться в палочку, от чего сродство только усилилось.
- Остановись! - заорал Дамблдор, сопровождая крик ментальным посылом.
Только так Том очнулся, хотя и не получил ментальный подзатыльник в той мере, в какой на это рассчитывал профессор.
- Что-то не так? Я думал, эти выступы в виде клыков сделаны специально для этого. Палочке это понравилось, - немного растеряно пояснил свои действия мальчик, на что Олливандер-старший покачал головой, с осуждением глядя на сына, а тот только вздёрнул нос.
- Что ж, - в голосе и всём виде Альбуса Дамблдора чувствовалась какая-то вселенская грусть. - Думаю стоит поздравить Гаррика с первой проданной палочкой? Поздравляю и вас, Джервейс.
Но голос совершенно не приличествовал поздравлению, напротив, сожаления в нём было больше всего. Примерно то же самое чувствовал и хозяин лавки, а вот молодое поколение осталось довольным произошедшим.
Дальнейшее прошло для Тома как в тумане - они ходили по магазинам, что-то покупали, но это не слишком заботило парня - он так и не выпустил из руки свою палочку, наслаждаясь ощущениями от неё похлеще иного наркомана. В этом инструменте он чувствовал ключ к тайнам мира, а палочка без слов ему это обещала.
Единственный раз Том очнулся в магазине телескопов. Он наотрез отказался покупать этот хлам, заявив, что "эти штуки не лучше свёрнутой в трубочку бумажки, а может и хуже". А ещё он некоторое время пялился на гоблина-охранника перед зданием банка. Зубастый носатый карлик изрядно удивил материалиста-учёного, но не настолько, чтобы подойти и потыкать в него пальцем.
- Учебник по истории на две трети состоит из восстаний этих кровожадных существ, - шепнул на ухо Тому Дамблдор, пригнувшись ради этого.
- Хм... А я почему-то думал, что их стоит искать в учебнике по Защите от Тёмных искусств, там, где упыри и баньши...
От такого заявления профессор поперхнулся, а потом как-то странно заулыбался, явно задумав что-то весёлое.
- Может ты и прав, мальчик мой, - давя улыбку согласился он.
На прощание Дамблдор вручил билет на поезд, напомнил, что нельзя рассказывать магглам о волшебном мире и оставил Тома с огромным сундуком у входа в приют. А уже через пару минут выяснилось, что его видит только Белла. Должно быть Том, тащащий тяжеленное "ничего" в свою комнату в самом конце коридора, выглядел весьма забавно. Поглазеть на пантомиму собрался почти весь приют.
КОНЕЦ ПЕРВОГО ТОМА
2(1к)-1. Поездатый паровоз
***
Нечасто мальчишек семейства Лестрейнджей и Мальсиберов приглашают в отцовские кабинеты. Как правило, если такое случается, это может означать только одно - выволочка.
Именно поэтому два худеньких, изросшихся пацана удивлённо переглядывались - вроде ничего не натворили особенного. Да ещё и формат такой необычный: оба отца здесь.
- Нет, парни, вы пока ещё ничего не натворили, - так начал разговор Мальсибер-старший, будто читал мысли, а мальчишки с облегчением выдохнули, но спины оставили ровными. На всякий случай.
- Но можете, - Лестрейндж тут же подтвердил, что не зря держали выправку. - С этого года вы начнёте учёбу в Хогвартсе, а вместе с вами будет учиться один мальчик. Его зовут Том Риддл...