Темная грань любви

— Готовы? — поинтересовался Кларк.

Я поспешно покачала головой:

— Нет. Я могу перекинуться с помощником двумя словами?

Начальник службы безопасности малого дворца, а ныне судья королевских испытаний, благожелательно кивнул.

Обняв кромешника, совсем как он меня недавно, я покаянно зашептала:

— Эрик, я не знаю всех… Точнее, я мало кого знаю.

— Не страшно. Ближайших ты сможешь назвать?

Чтобы увидеть выстроенные в ряд статуи, нам пришлось пройтись в правую сторону. И все же вереница оказалась длинной, и бездушные физиономии последних скульптур рассмотреть не удалось.

Проведя нехитрый подсчет, договорились, как будем проходить испытание.

Кларк хмурился — видимо, что-то мы делали не так, или же он попросту нам сочувствовал.

— Готовы? — повторил он вопрос.

— Да, — подтвердил Эрик и, взяв под руку, повел меня в коридор славы.

То, что мы задумали, не обойдется без крови. Я протестовала против такого расклада, но кромешник взглянул так, что все доводы враз испарились и спорить перехотелось. Первые девять статуй мне известны. Следующие обещал назвать Эрик, а дальше… Дальше будет видно.

— Лоренс Аурелий Бенедикт Сорен Брентон Дармир Клаудиан, в народе прозванный просто Лоренс Первый.

Какая-то важная мысль скользнула в сознании и тотчас улетучилась. Мы подошли к следующей скульптуре.

— Лорд Кайр Кери, первооткрыватель свойств хайрлата, усиливающего магию некроманта.

А еще он предок невесты Горана Горейского.

— Королева Олеира Первая, недоброжелателями прозванная Благородным Репейником.

Ее величество обладала редким упрямством, которое ей помогало всегда добиваться цели. В детстве я восхищалась ее цепкостью.

Эрик шел со стороны статуй, я — под его прикрытием, справа.

Предсказуемо, что я знала почти всех великих магов, служивших некогда Латории, а он легко назвал имена нескольких наших полководцев и дипломатов, а затем…

— Бежим!

Ох, как же мы неслись! Статуи лопались, стоило проскочить мимо, не сообщив имя оригинала. Воздух заполнило серое крошево и черепки.

Шмырь стойко принимал на себя удары — я почувствовала несколько толчков в спину и по ногам. Но больно не было, жилет охватывал защитным полем все мое тело.

Серое побоище оказалась позади. Кажется, я временно оглохла.

Но это было мелочью по сравнению с тем, как выглядел покрытый пылью Эрик. Посеченная глиняными осколками левая сторона тела истекала кровью.

— Эрик… Твое лицо и бок… Сейчас я достану зелья!

— Тихо! — скорее прочитала по губам, чем услышала я.

Тьма пеленой окутала мужчину снизу доверху, зализывая его раны. Там, где черная дымка исчезала, виднелась чистая, не поврежденная осколками одежда. Раны затянулись на глазах за несколько мгновений. Легендарная регенерация кромешников…

И все же Эрика было жаль до слез. Принимать на себя осколки, секущие, бьющие удары — тяжкое испытание даже для кромешника с невероятной регенерацией.

Когда тьма подлатала своего воина, я не сдержала порыв — бросилась ему на шею.

— Испугалась?

Эрик гладил меня по спине, крепко прижимая к себе.

Как же мне нравятся его объятия, невероятно уютные, самые надежные в мире объятия! Жаль, что действие приворота скоро закончится.

— Я переживала, как ты… Меня-то прикрывал твой шмырь. — Я от души поблагодарила живое пальто: — Спасибо, Черный!

— Я мог укрыться под щитом из тьмы, но дал слово, что не стану использовать силу. А регенерация неуправляема, это свойство, полученное в храме Тьмы. Я никак не мог ее контролировать.

— И это хорошо.

Мороз продрал по коже, стоило представить, что регенерации у Эрика нет, а раны оказались глубокими. Рассчитывая на амулеты исцеления, я не брала простой перевязочный материал, только зелья Мадлен. Разве что смогла бы порвать на бинты свою блузу…

— Интересно, как будут идти следующие участники, если не меньше трети глиняных статуй лопнули из-за нас?

— Лабиринт огромен. Некоторые задания наверняка не повторяются.

Когда я справилась с волнением, мы двинулись дальше, пользуясь откровенной подсказкой: на каменных стенах появились факелы, обычные медные трубки с горючим материалом. Свет в пещере не потускнел, значит, огненный указатель появился неспроста.

Через полчаса мы вошли в зал с двумя рядами каменных скамеек, стоящих вокруг большой арены, усыпанной белым песком. В ее центре стоял черный столб. Невысокий, мне по грудь, он заканчивался полкой, на которой светился золотой венец — простой ободок, увитый листьями. Корона Кирэма Второго?

Мое сердце забилось в груди, как безумное. Мы первые!..

Я прижала ледяные ладони к горячим щекам. Хотелось броситься к короне, мы ведь дошли до нее! Но то, что она мне не нужна, удерживало на месте.

— Не верю, что мы добрались раньше всех.

— Вторые, — возразил Эрик и указал вправо.

Радость моя потускнела, когда я, наконец, заметила стоящих у стены людей. Герцог Горейский и Кайра. В мягком золотистом свете, льющемся сверху, и в отблесках живого огня факелов герцог выглядел отталкивающим — сердитым и хищным. Его невеста казалась потерянной.

— И что стоите, леди Одиннадцатая? — спросил герцог злобно. — Корона Кирэма Второго перед вами — идите и возьмите!