Темная история нефти

В каком-то смысле так же подходил он и к своим знаменитым архитектурно инженерным проектам. Как сделать покрытия зданий очень прочными, не увеличивая при этом нагрузку на само здание? А изготовить его в форме ажурной металлической конструкции, выстроенной, впрочем, не абы как, а в точном соответствии с некой математической моделью, которая несет в себе тайну великую. Потому что именно она позволяет сделать конструкцию абсолютно оптимальной. При минимальном расходе металла – максимальный результат. Не случайно его произведения имели и такой сильный эстетический эффект. Помните крышу ГУМа? В советские времена на фоне убогой архитектурной стандартизации она на многих производила потрясающее впечатление. Да и сейчас смотрится совсем неплохо.

Или дебаркадер Киевского вокзала? Примененные Шуховым формы (специалисты называют это арочной фермой) были столь легки и изящны, что казались скрепленным паутиной стеклом. Или легчайшим прозрачным металлом, что ли. И никакой преграды свету и солнцу, небо совсем близко.

Еще бы! Обычные тяжеловесные – и на вид, и на самом деле – стойки и раскосы были заменены лучевыми металлическими растяжками диаметром всего один сантиметр. Давление оказывается только в направлении растяжения – а это, утверждают специалисты, самый неутомительный, самый безопасный для металла вид усилия. Говорят, математически доказано: всё, приехали, поиск наиболее рациональной конструкции такого покрытия закончен. Ничего более оптимального создать уже нельзя.

И своего рода апофеоз – знаменитая Шуховская башня или, как ее еще называют, гиперболоид инженера Шухова.

Эти слова у каждого вызовут определенную ассоциацию. Ага, где-то я это слышал, фильм есть с похожим названием, и еще, кажется, книга такая существует…

Бессовестный Алексей Толстой украл у Шухова всё. Заменил только его имя: какой-то Гарин в его романе придумал некий прототип лазерного оружия. Оружие это в крайнем случае должно было бы называться «параболоид» – от слова «парабола». Гипербола, гиперболоид же тут совершенно ни при чем! Но Толстому нужен был эффект и узнаваемость, а на остальное наплевать…

Настоящий же гиперболоид – это такая удивительная ажурная башня, совершенно невесомая на вид (да и удивительно легкая для такого размера на самом деле) конструкция, точно повторяющая одноименную геометрическую фигуру и потому, видимо, сверхпрочная. И точно гипнотизирующая скрытым в ней музыкальным ритмом, открывающая какой-то секрет соответствия всего всему, построенная по волшебной формуле, имеющей отношение к высшим математическим законам мироздания – как и что с чем соотносится…

Не стоит углубляться в математику, но послушайте просто музыку этих слов: однополостный гиперболоид вращения может быть получен вращением гиперболы вокруг ее мнимой оси… Да-да, именно мнимой!

И дальше – больше: если прямая пересекает ось вращения, то при ее вращении получится поверхность коническая; если она оси параллельна – то цилиндрическая, но, если скрещивается с осью – выходит гиперболоид вращения.

Вот это застывшее в металле вращение гиперболы и было сотворено Шуховым, точно вырванное им из какого-то совсем другого измерения… В каких снах это ему приснилось, кто нашептывал ему эти идеи?

Но в эту книгу русский полимат, гениальный инженер Владимир Шухов угодил все-таки благодаря двум своим другим великим изобретениям – процессу крекинга нефти и нефтепроводу.

Правда, в специальной литературе обнаруживается бесконечный спор: кто же все-таки был первым? Дмитрий Менделеев утверждал, что идея нефтепровода первому пришла в голову ему – или, по крайней мере, он ее первый озвучил. И даже письменно предложил в 1863 году: «…устроить от нефтяных колодцев к заводу и от завода к морю особые трубы для проведения нефти как на завод, так и на морские суда». Но американцы, шутил Менделеев, его «подслушали» – и через год-другой первыми проложили примитивную, но вполне себя оправдавшую железную трубу в Пенсильвании, в районе Ойл Крик, того самого Нефтяного ключа, где в 1859 году Эдвин Дрейк впервые открыл способ добывания нефти из-под земли с помощью артезианской скважины.

Но теоретическое и математическое обоснование современного нефтепровода, без сомнения, осуществил Шухов. И сам же построил его – зимой 1878/79 года по заказу товарищества «БраНобель», соединив месторождение на Апшеронском полуострове с нефтеперерабатывающими заводами Черного города на окраине Баку.

В том-то и была удивительная черта Шухова – отсутствие разрыва между теорией и практикой. Сначала подробное обоснование, математические выкладки, подсчеты, выполняемые даже без арифмометра, на бумаге, но в основном – в голове (о, это та еще была голова!), и потом точное, буквальное осуществление. Причем даже с очень близкими к реальности экономическими прикидками – сколько денег потребуется, для чего и когда. Неукоснительное соблюдение бизнес-планов, которому могут позавидовать многие современные менеджеры.